И все равно Соларатов чувствовал, что при наличии дальномера глушитель дает ему существенное тактическое преимущество. Он аккуратно и тщательно навинтил глушитель на ствол.
Поскольку он внимательно изучал топографические карты, то знал еще одну важную вещь: как только его противник обогнет гору, он встретится с неприятным сюрпризом. Склон там был намного круче. И не было никаких уступов, таких, как здесь, по сторонам долины. У него просто не будет никакого места, где можно было бы укрыться. Он окажется под открытым небом.
Соларатов знал, что самым разумным действием будет забраться наверх, чтобы получить выигрыш в высоте. Поскольку инициатива в этом плане принадлежала ему, он, вероятно, мог потратить четыре-пять минут на то, чтобы вскарабкаться по склону, расположиться на одной из небольших предгорных вершин Маккалеба и оттуда стрелять по своему противнику.
Но он знал еще и то, что именно так рассуждал этот человек, что именно на это он и рассчитывал: что Соларатов, покинув свое укрытие, поспешит подняться повыше и постарается лишить русского его главного преимущества – высоты.
Однако все это не имело никакого значения. Его целью была женщина. Чем выше в горы поднялся бы Соларатов, тем дальше он оказался бы от женщины, которую должен был убить. Его нисколько не занимали такие вещи, как мужское соперничество, снайперская дуэль да и вообще все связанное с тщеславием. И в этом состояло его преимущество. Тот человек – судя по всему, это был Суэггер – ничего не значил для него. Соларатов никогда не соединял свое "я" со своей работой, и то, что случилось много лет назад во Вьетнаме, не имело никакого касательства к тому, что происходило сегодня. Уже это само по себе было большим преимуществом.
И поэтому Соларатов придумал свой план: он отойдет всего лишь на несколько метров назад и по ближайшему распадку спустится вниз, в долину. Конечно, во время перехода по открытому месту он попадет в очень опасное и уязвимое положение, но благодаря своему умению работать в снегу и пониманию опасений человека, находившегося на противоположной стороне долины, он знал, что тот, второй человек будет занят поисками укрытия за следующим изгибом хребта, чтобы подстеречь там человека, который, как он считает, полезет в гору и будет оттуда стрелять в него.
А русский вместо этого будет работать с земли и стрелять снизу вверх. Он сможет найти укрытие под деревьями или за камнями, он точно измерит расстояние и оттуда совершит свои неслышные выстрелы по противнику, и эти выстрелы будут идеально точными.
Суэггер даже не успеет понять, откуда велась стрельба. Он ничего не услышит. Он будет пятиться назад до тех пор, пока не выйдет из-под прикрытия, и сразу же после этого умрет.
«А тогда, – думал Соларатов, – я быстро вернусь обратно, войду в дом и разделаюсь с женщинами. Свидетели. Придется убить всех».
* * *
Боб, напрягая последние силы, обогнул склон горы. Нет более унизительного и более отупляющего способа передвижения, чем ползание по-пластунски, а ему пришлось ползти достаточно долго. Колени и локти болели от бесконечных ударов о камни. Снег лез в рот и набивался за воротник. А теперь он наконец-то оказался в относительной безопасности.
Он несколько секунд полежал неподвижно, тяжело дыша и чувствуя, как по всему телу течет пот. По крайней мере, Соларатов не успел забраться выше его, чтобы расстрелять его сверху вниз, пока он полз.
Во рту у него было сухо, а все тело требовало кислорода, который кровь не успевала достаточно быстро разносить по артериям и капиллярам. Сердце гремело, словно барабан, в который колотит сумасшедший. Перед глазами все двоилось и расплывалось. И все же усилием воли он заставил себя успокоиться, затащил ослабевшее тело на гору и посмотрел через какие-то камни на оставшуюся позади долину.
Ничего.
Никаких следов Соларатова. Далеко внизу среди огромного поля никем не потревоженного снега лежал безмятежный с виду дом. А возле камня на верху уступа, где недавно прятался русский, теперь, похоже, никого не было.
Боб поднял винтовку и принялся рассматривать склон горы через прицел. Если бы он был на месте Соларатова, то поступил бы именно так: лез бы вверх, все время пытаясь получить преимущество по высоте.
