«О, этот подонок действительно хорош! Этот подонок не станет дважды повторять одну и ту же ошибку».
Боб отполз еще немного дальше.
По дому не было сделано ни одного выстрела. Хотя бы на некоторое время его жена была в безопасности. Он знал, что ей хватит здравого смысла спрятаться вместе с Ники и Салли в подвал, запереть дверь и ждать.
А ему тем временем оставалось только одно: ползти по-пластунски вдоль гребня в надежде на то, что эта сторона подковы чуть выше и Соларатов не сможет его увидеть. Соларатов наверняка должен понять, что Боб не может ни спуститься вниз, ни подняться вверх, ни подобраться к нему; он может лишь отступать вдоль склона горы, пока не скроется за ним, а там он встанет во весь рост, найдет себе удобную позицию и заляжет в засаду. Соларатов обязательно полезет вверх; высота в этом состязании означала неоспоримое преимущество. Кто сидит на горе, тот и король, потому что у него есть угол обстрела, а у того, кто остается внизу, нет ничего.
Значит, план таков: выбраться из этой опасной простреливаемой зоны и мчаться, словно по пятам черти гонятся, туда, где можно будет найти хорошее безопасное укрытие. Соларатов должен будет обойти гору, чтобы подобраться к нему, ну а он уйдет на высоту. Боб знал, что у него будет шанс для хорошего выстрела, возможно лишь для одного, но он был уверен, что сможет его выполнить.
Он постарался прикинуть, как соотносятся между собой его 0,308-дюймовый патрон с 168-грановой пулей и 7-миллиметровый «ремингтон магнум» русского. У «магнума» на сто двадцать метров в секунду больше скорость и дульная энергия почти на четыреста пятьдесят килограммов больше, так что траектория полета пули более настильная. Русский, если он окажется на расстоянии менее пятисот метров, может просто взять прицел чуть выше и нажать на спуск, нисколько не тревожась по поводу снижения пули. Таким образом. Боб должен стремиться сохранять отрыв по меньшей мере в пятьсот метров, потому что даже небольшое снижение плюс ветровой снос послужат ему наилучшей защитой.
Он повернулся обратно, подполз к краю, но не смог увидеть ничего, кроме тихого дома далеко внизу да возвышенности, тянувшейся вдоль подножья горы.
Но он должен был идти. Потому что русский тоже не сидел на месте. Русский вел на него охоту.
* * *
Соларатов изучал положение. Внимательно осмотрев через «лейку» возвышенность на другой стороне подковы, где он заметил второго стрелка, он понял, что этот человек не мог спуститься в долину или подняться вверх по склону, не подставившись ему под выстрел, а это значило, что он в ту же секунду окажется трупом. Он мог только поспешно ползти прочь вокруг склона горы, пытаться найти себе подходящее место на подъеме и дожидаться возможности произвести еще один выстрел.
Он включил лазер, и табло сообщило ему, что расстояние равнялось 987 метрам. Он вычислил снижение пули, которое должно было составить примерно сто пять сантиметров от нулевого положения, определенного для пятисот метров, а это означало четыре точки вверх на миллиметровой шкале. Теперь, определившись с дистанцией, он чувствовал себя уверенно. Впрочем, ему нужно было сделать еще одну вещь.
Он положил винтовку и быстро отвинтил насадку, компенсирующую вибрацию ствола. Потом засунул руку под куртку и достал глушитель. Это была длинная черная труба из анодированного алюминия с двойными стенками, между которыми была набита «вата», звукопоглощающий материал, похожий на стальную шерсть, и были установлены шайбы, которые обычно назывались «губками»; устройство ослабляло звук силой в 460 децибелов, производимый пороховыми газами, вырывающимися из дула, снижая силу звука до 100 децибелов – примерно с таким звуком стреляет пневматическое ружье. Издалека, особенно прямо по оси стрельбы, этот звук воспринимался не просто тихим, но и еще и в значительной степени рассеянным, что очень важно. Таким образом, определить его позицию по звуку выстрела было невозможно. Любой имевший несчастье оказаться на другой стороне мог услышать только треск, который издает пуля, преодолевая звуковой барьер, но отнюдь не гром взрыва пороха, по которому можно засечь местонахождение стрелка. Это означало, что он мог стрелять в своего противника, но его противник не мог выстрелить в ответ на звук. Недостаток: при стрельбе с глушителем винтовка уходила из пристрелянного нулевого положения. Насколько? Это следовало определить на практике и вносить соответствующие поправки при прицеливании.
