Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 2 - страница 14

Для полноты картины стоит добавить, что в те же годы активно готовилась к реваншу и Швеция. В том же, что и Дерптский епископ Герман, 1245 (или 1248) г. кафедру покинул Финляндский епископ Томас. Шведская колония оказалась в тяжелом положении. Земля еми отпала еще в конце 1230-х гг. Неудачная попытка вторжения на Неву закончилась сокрушительным провалом в 1240 г. Надо полагать, затормозилось и дело проповеди, на что указывают причины отъезда Томаса: «из страха перед карелами и русскими»[117]. Скорее всего, могущество русского соседа склоняло многих финнов к православию и непокорности шведам.

Следующий Финляндский епископ Беро упоминается только в 1253 г. [118] Надо полагать, некоторое время кафедра пустовала. В Швеции догорала гражданская война. Была далеко не однородной и шведская церковь. Разрешать противоречия в октябре 1247 г. срочно направился папский легат в скандинавских странах Вильгельм Моденский, получивший к тому времени сан кардинала Сабинского. В феврале 1248 г. он созвал в Шкенинге (Skeninge) поместный собор[119]. Его подготовка и проведение сопровождались активными переговорами как с местными священнослужителями, так и с королем Эриком, и с правителем королевства — ярлом Биргером[120]. Исследователи придерживаются единого мнения, что именно из этих бесед была кристаллизована идея проведения нового крестового похода в Финляндию[121]. Война внутри страны улеглась, а силы неугомонных рубак были направлены вдаль — на другой берег Ботнического залива. Традиционно этот второй крестовый поход в Финляндию датируется зимой 1249/50 г. Возглавил его ярл Биргер. В результате были покорены обширные области тавастов (еми), проведено массовое крещение и укреплены позиции шведских колонистов. Единственный письменный источник об этом — «Хроника Эрика» — содержит предельно краткое сообщение: «Язычники потерпели поражение, а христиане победили»[122].

На власть в земле еми, как и у карелов, претендовали новгородцы. Мероприятия Биргера носили очевидный недружественный характер для Руси. На это прямо указывает и «Хроника Эрика», в которой о покорении тавастов также говорится:

«Ту страну, которая была вся крещена, русский князь, как я думаю, потерял»[123].

Причем организатором покорения еми выступил небезызвестный папский легат Вильгельм, который лишь недавно передал полномочия по контролю за южным побережьем Балтики архиепископу Прусскому Альберту, который в те же годы пытался склонить к сотрудничеству Александра Ярославича.

Ответ Александра папским послам — отказ от диалога с Римом — был обусловлен, очевидно, не только новыми познаниями князя о мощи и величии Евразийской империи, которую он в 1248 г. проехал почти всю. Сама политика папской курии на Востоке — замысловатое сочетание меча и пустословия — вела к консолидации православия на Руси. Как в 1240–1241 гг. латиняне пытались лицемерно воспользоваться ослаблением восточных христиан монгольским вторжением, и ту же ситуацию мы можем наблюдать в 1249 г.: воспользовавшись отсутствие в Новгороде князя и неспокойным положением в отношениях с монголами, лишь недавно погубившими князя Ярослава, шведы атакуют новгородские окраины. В 1253 г., судя по всему, произойдет то же самое: известие о разорении Суздальской земли Неврюем вселит надежды ливонским лидерам (в частности, легату Альберту) и заставит предпринять попытку захвата Пскова.

В 1252 г. на Северо-Востоке Руси разгорелся новый русско-монгольский конфликт, приведший к походу рати хана Неврюя и новому (первому после 1238 г.) разорению края. Существо произошедшего вызывало и вызывает разноречивые мнения историков. Постараемся рассмотреть подробнее источники по сложившейся ситуации.

Суздальская летопись — официальный, но, чаще всего, наиболее достоверный источник по событиям тех лет — излагает дело в следующей последовательности: