Серебряное блюдо - страница 4

Шрифт
Интервал

стр.

Чехи, помните, были вначале,
А за ними Варшава — смятенье и смерть…
И заплакали дети, и матери замолчали.
Демократы без толка метались, дрожали,
И рыдал в темноте седой Архимед…
Вдруг —
Никто не успел осмыслить явления —
Началось
Светопреставление…
3. Мораль
Начинается это всегда с замешательства,
С мелочей и с политики невмешательства;
С безграмотности очень парламентарной
В законах физики элементарной
С блюдолизов, ханжей в идейных зевак.
И с незнания, что же такое рычаг;
Начинается это с людишек, которым
Расплатиться придется за кровь и за горе;
Начинается это…
Но, если угодно,
Это все не закончилось даже сегодня!..

Перспективы

Пер. Х. Райхман

«Возрастает уверенность, что нынешние усилия упрочения мира смогут предотвратить новый мировой взрыв».

(Из газет).
Заключаются пакты. И все тверже и тверже
Раздаются повсюду, куда ни смотри,
Голоса дипломатов: «есть шанс, что задержим
Мировую войну номер три!»
Это есть безусловно отраднейший факт,
Что хотят задержать этот гибельный акт.
И приятно, что можно войну избежать —
Но, по логике, если так многи
Заявленья о шансах ее задержать —
То она уже, значит, в дороге.
Коль земля не изменит свой вид, то она
Обладает немалыми шансами
Демонстрировать фильм «мировая война»
Без антрактов
        между сеансами.
Так, в течение лет, сам себя укокошит
В этой серии войн человеческий род.
И лишь где-нибудь там, в дебрях леса, быть-может,
Уцелеет один готтентот.
Но и он (хоть один, вместо тысяч и сотен)
Будет тешиться копьями, как в старину;
И повздорит с собой — и рассердится «готтен»,
И объявит он «тоту» мировую войну.
Это будет последняя битва на свете.
Взвоет лес. Но не будет уже никого,
Чтоб спасти в роковые мгновения эти
Человека последнего — от себя самого.
*
Взвесив шансы на мир, отмечаем с печалью,
Что единственный вывод покамест лишь тот:
Если мир будет жить готтентотской моралью,
От него уцелеет только тот готтентот.

О сенегальском солдате

Пер. А. Пэнн

который был мобилизован во время мировой войны, и после победы брошен в круговорот англо-французских интересов в Леванте.

1
В Сенегалии дальней,
Среди рос и грез,
Сенегалец-парнишка,
Рос и рос.
Прыгал с пальм,
Кувыркался в волне сенегальной. —
Ох, прохладна ж вода в Сенегалии дальней!
Потом появился чиновник хозяйский
И веревкой скрутил его сенегальской.
Затем он, рабом на плантациях, массово
Паковал и грузил плоды ананасовы,
А когда обессилел — удрал:
— Знай нас они!
Потом он бичем был избит и разжалован, —
И длинны же до жути бичи сенегаловы.
А затем, когда в бойне захлебнулись народы,
Он был призван спасать
Мир любви и свободы…
2
Греб в дыму в огне он, бесстрашно суров.
Его черные губы цедили кровь.
В субтропическом шлеме,
Сквозь смерти сугробы,
Он шагал, защищая свободу Европы.
И ему объясняли что надо сметь,
Что во имя культуры он примет смерть.
И, когда прекратилась взрывов халтура,
Он понял:
Она спасена — культура.
3
И тогда он сказал себе:
«Что ж, перестань ты,
Отдохни…» —
Это было ночью в Леванте[5]
…И была эта ночь — шубрии[6] и склоки,
Ночь концессий, ночь нефти,
Ночь денежных блоков…
Да, одна из ночей Ближневостока…
4
…На больничную койку он грузно слег,
И, пытаясь понять, что случилось — не мог…
В окровавленном черепе, пестрой баталией,
Звуки выстрелов, толпы, огни Сенегалии…
Сенегалия! Франция! Бритсенегалы![7]
Сенегалия крупных и средних, и малых…
Сенегалия в прошлом, Сенегалия в будущем,
Сенегалия общей победы над чудищем!..
«Папа, — бредит он, — радуйся, прыгай по-заячьи!
Вся земля — Сенегалия!
Мир — сенегаличий!
Все империи — слушай! — порядком нормальным
Выражаются только языком сенегальным!..
Мир боролся с врагом, уничтожив каналию,
Для тебя, Сенегалия!
Для тебя, Сенегалия!..»
5
Так он бредил и смолк, потонув в хлороформе,
И вопрос о Леванте
Вырос на Форуме.
И судили об этом вопросе умелые
Сенегальские представители —
Белые!..

Сенсации с Потсдамской конференции[8]

Пер. Х. Райхман

Секрет.
Секрет.
Секрет.
Затаил, дыханье весь свет.
Собрались тут владыки мира.
Тут решится его судьба.
Миллионы ждут слов из эфира,
Что спасут их — иль вгонят в гроба.
Вдруг — газета. И вмиг стар и млад
На киосках буквально повисли:
Что ни весть,
Что ни новость, то клад,
Клад сокровищ

стр.

Похожие книги