Серебряная пуля - страница 72

— Осторожнее, — предупредила Фиш. — Не забывай, что все эти мертвецы, возможно, совершенно ни при чём — никакие это не вампиры. Мы должны относиться к ним с уважением.

— Или все они — нежить, — ответил Нэт, потирая колено. — Чтобы выяснить это, потребуется вечность. Здесь не меньше тридцати гробов.

На табличке, закреплённой на первом гробу, у которого остановились Нэт и Фиш, они прочитали:

— Ух ты! — вырвалось у Нэта. — Граф… знатная персона, да?

Фиш кивнула.

— Лучше быть осторожнее, чтобы не нарваться на судебный иск или на что-нибудь в этом роде.

Нэт, затаив дыхание, приподнял крышку. Алекс Фиш стояла с колом наготове. Нэт предложил ей взять крест Сэффи, но она улыбнулась и вытащила свой собственный. Такого блестящего креста Нэт никогда не видел, да и размером он раз в пять превосходил крест Сэффи.

— От Теннера с ярмарки в Камдене, — улыбнулась Фиш.

Когда Нэт приподнял крышку, Фиш направила в гроб луч фонаря. Нэт задержал дыхание, на случай, если оттуда понесёт гнилью, но пахнуло затхлостью. С таким запахом можно столкнуться и в библиотеках, в залах, где стоят старые книги, и в коридорах домов, где живут старики — любители кошек. И если, конечно, не считать того, что обычно люди не заглядывают в чужой гроб, замахнувшись осиновым колом, особо неприятных ощущений у Нэта не возникло. Вид давно умершего аристократа вызывал печаль, а не ужас. Его когда-то прекрасные одежды сгнили, а от тела остались одни кости.

— Я думаю, мы можем вычеркнуть Луи из кандидатов в главные вампиры. — Фиш чуть расслабилась. — С одним разобрались, осталось двадцать девять.

Они вскрыли ещё девять гробов, прежде чем нашли то, что искали.

Этот гроб стоял чуть в стороне от других, на невысоком постаменте у крошечного окна, даже, скорее, прорези в мраморе. Фиш рукавом протёрла табличку и прочитала:

— Какая молодая, — отметила Фиш. — Умерла в двадцать пять лет. Как грустно!

Нэт тем временем пытался открыть крышку. Она не поддавалась. Мальчик наклонился, чтобы получше ухватиться за крышку, но та внезапно откинулась, словно была закреплена на пружине, заставив Нэта и Фиш подпрыгнуть. Они заглянули внутрь. Фиш направила в гроб луч фонаря, ожидая увидеть всё те же лохмотья и кости, но гроб шокировал их своей пустотой.

— Думаю, наши поиски завершились успешно, — мягко сказала Фиш.

— Королева улья, — согласился Нэт, — но где она?

Произнося эти слова Нэт, уловил движение у себя за спиной. И развернулся, чтобы увидеть, как захлопывается дверь усыпальницы. Они попали в ловушку!

— Так не должно было случиться… — Фиш чуть не плакала.

Нэт ни в чём её не винил. Он знал, что она чувствовала. Света, который проникал через узкое окно, вполне хватало, чтобы видеть её расстроенное лицо. Как только дверь захлопнулась и они оказались запертыми в усыпальнице, Нэт подбежал к ней, надеясь, что сила волвена поможет ему открыть её. Но куда там! Дверь даже не прогнулась. Тот, кто видел, как они вошли в усыпальницу, просто выбирал удобный момент. Они услышали, как с другой стороны двери щёлкнул увесистый замок. Клаустрофобия вернулась — с той только разницей, что теперь небольшое пространство Нэту приходилось делить с тремя десятками скелетов.

— Думаете, это она? — спросил Нэт. — Графиня?

Фиш покачала головой.

— Сейчас ещё день. Она спит. Как я уже говорила, у неё есть другие — те, кто делает всю грязную работу.

Нэт задумался.

— Её близкие?

— Представь себе пчелиный улей, — ответила Фиш. — Каждая королева, или матка, нуждается в помощниках. С вампирами то же самое. Кто-то — рабочие, другие — слуги, но все преданы королеве на всю свою жизнь или пока она не умирает.

— Так они придут за нами, когда зайдёт солнце? — Глаза Нэта блеснули.

— А может, и нет, — мрачно ответила Фиш. — Может, оставят нас задыхаться здесь в компании мёртвых.

— Это вы правильно говорите. Вы всегда во всём ищете светлую сторону, — попытался подбодрить её Нэт.

Но из мраморной тюрьмы, похоже, выхода не было. Фиш скребла пыльный пол в надежде найти крышку люка, ведущего в подземный тоннель. Нэт простукивал стены и проверял крышу. Усыпальницу сработали крепко. Выйти они могли только через ту дверь, в которую вошли.