– Грязь? – спросил Мэт у смазливенькой улыбчивой служанки, что раскинула юбки в реверансе. В темных ее глазах горел огонек, а глубокий вырез лифа выставлял напоказ грудь, которая могла бы посоперничать с бюстом Риселле. В другой день он не преминул бы немножко полюбоваться столь завлекательной картиной. – Какая грязь? Не вижу никакой грязи!
Она обалдело раскрыла рот и забыла выпрямиться, и так, на полусогнутых, и смотрела, как он ковыляет дальше.
Затем с Мэтом чуть не столкнулся свернувший за угол Джуилин Сандар. Выскочивший навстречу Мэту тайренский ловец воров шарахнулся, приглушенно выругавшись, – его смуглое лицо успело посереть, пока он разглядел, на кого наскочил. Он пробормотал извинения и заторопился было дальше.
– Джуилин, неужели Том и тебя в свои глупости впутал? – поинтересовался Мэт. Джуилин с Томом жили в одной комнате, располагавшейся в глубине этажа для слуг, и у ловца воров не было причины находиться здесь. В своей темной тайренской куртке, расширявшейся книзу и доходившей почти до отворотов сапог, среди слуг Джуилин смотрелся словно утка в курятнике и был так же заметен. К подобному нарушению заведенных порядков Сюрот относилась очень строго, куда строже Тайлин. Появление Джуилина на этом этаже можно было объяснить только одной причиной, другой Мэт не видел: Джуилин тоже имеет отношение к тому, что затевают Том с Бесланом. – Нет-нет, не трудись мне рассказывать. Гарнану и остальным я сделал некое предложение, и к тебе оно тоже относится. Если хочешь уйти, я дам тебе денег на дорогу.
Вообще-то, не похоже было, чтобы Джуилин хотел ему что-то рассказать. Ловец воров засунул за пояс большие пальцы рук и ответил Мэту пристальным взглядом.
– И что сказали Гарнан с остальными? И что такого делает Том, что ты называешь глупостью? По тем крышам путь ему известен лучше, чем тебе или мне.
– Джуилин, голам по-прежнему в Эбу Дар. – Том хорошо знал, что такое Игра Домов, был в ней знатоком и вдобавок любил совать нос в политику. – Эта тварь пыталась убить меня. Совсем недавно, этим вечером.
Джуилин крякнул, словно от увесистого удара в живот, и с силой провел ладонью по коротким черным волосам.
– Все равно, – сказал он, – у меня есть причина подзадержаться.
Выражение лица у него слегка изменилось – добавилось упрямства и настороженности, и вроде бы сознания вины. Мэт никогда не видел, чтобы у Джуилина бегали глаза, но сейчас они именно бегали, и означать это могло только одно.
– Забери ее с собой, – сказал Мэт. – А если не захочет, что ж, в Тире и часа не пройдет, как у тебя на каждом колене будет сидеть по красотке. С женщинами всегда так, Джуилин. Если одна говорит «нет», всегда найдется другая, которая скажет «да».
Слуга, торопившийся по коридору с охапкой льняных полотенец, удивленно воззрился на перемазанного грязью Мэта, но Джуилину показалось, будто смотрят на него, и он, выдернув пальцы из-за пояса, попытался принять более почтительную позу. Без особого успеха. Том мог спать вместе со слугами, однако это почему-то выглядело его собственным выбором, этакой эксцентричностью. И никому не казалось странным, что он появлялся в этой части дворца, даже когда бывшего менестреля видели проскальзывающим в покои Риселле, которые некогда были предоставлены Мэту. Джуилин же столько понарассказывал о своем житье-бытье ловца воров и смотрел прямо в глаза стольким мелким, но гонористым лордам и самодовольным купцам, держась так, словно считает себя ничуть их не хуже, что теперь уже все во дворце знали, кто и что он такое. И знали, где его место, а именно – под лестницей, на нижнем этаже.
– Милорд мудр, – сказал Джуилин чересчур громко и отвесил деревянный поклон – как будто марионетку за веревочку дернули. – Милорду известно о женщинах все. Да простит милорд смиренного человека, но мне нужно вернуться. Туда, где мое место. – Повернувшись, он сказал через плечо, все так же громко: – Сегодня я слыхал, будто королева сказала, что, если милорд еще раз вернется в таком виде, словно его по мостовой таскали, она намерена отстегать драгоценную особу милорда розгами.
