Раш насторожился, хоть и продолжал держаться особняком, изображая вид, будто небо и просторы Артума занимают его куда больше, чем речи собеседника. Но торговца это нисколько не смущало. Напротив, он подступался все ближе и ближе, выворачиваясь так, чтоб непременно глядеть карманнику глаза в глаза.
- Я предлагал другу вашему, Арэну из Шаам быть моим, как бы так лучше выразиться... - Таремец мялся, гладил ладони, точно смывал с них невидимую грязь. - Мне надобна защита, господин. Умелый с оружием воин, и не трус, и чтоб толк знал, как уберечь мое имущество. Товара у меня множество, только жадных людей так же без счету, как звезд на небе в летнюю ночь. Я же готов платить золотом. - Тут таремец хитро сощурил и без того маленькие глазки, так, что они сложились тонкими узкими полосами, и прибавил, чуть понизив голос: - И еще у меня есть несколько занятных вещиц, которые могли бы пригодиться смельчаку. Ручаюсь, что они родом из Шаймерской пустыни, получены мною из рук в руки, цены им нет. И я, если бы нашелся добрый человек и помог мне перестать бояться каждой тени, готов подарить ему одну из них. Любую, какую тот пожелает.
"Знаю я твои шаймерские "вещицы", - чуть было не сорвалось у Раша, но карманник только удивленно вскинул бровь. Предложение таремца пришлось как нельзя кстати. Мало того, что тот, по всему видать, знать не знает, что собирается нанять на службу грабителя, так еще и предлагает заплатить. Интересно, сколько же готов выложить торговец? Таремские торгаши, за редкими исключениями, все до одного были скупыми - это в Эзершате знал всякий. Потому-то вольные наемники не спешили связываться с торговыми таремскими караванами, боясь остаться с носом. Но тот, что теперь стоял напротив Раша и заискивающе глядел ему чуть не в рот, выглядел перепуганным и готовым на все, лишь бы сохранить свою жизнь. Курица зовет лиса постеречь ее сон, подумал карманник, все еще храня отрешенный взгляд. То, что таремец при первой же оказии постарается надуть его, Раш не ставил под сомнение. Но с другой стороны, у торгаша наверняка мошна от золота по швам лезет, да и скарб всякий имеется, которым можно поживиться. Карманник знал, что не останется без наживы, но предпочел набить себе цену, поглядеть, насколько таремцу в заду свербит от страха.
- Ты на что это, добрый господин, намекаешь? - Спросил с напускной строгостью.
- Я только говорю, что готов платить достойно, за достойную работу, - юлил торгаш.
Раша начали раздражать его снующие ладони и то, как таремец лезет ему чуть не в рот. Поэтому, без всяких церемоний, отстранил торговца рукой и зашагал вперед, всем видом показывая, что тому стоит поискать в другом месте. Он почти не сомневался, что таремец не раз предлагал свои услуги кому-то из воинов, наверняка рассчитывая нажиться на их глупости, да не тут то было.
- Господин, прошу тебя, не торопись с ответом! - Торговец не отставал и громко сопел позади Раша.
Карманник чуть замедлил шаг, дав обогнать себя, чем тот тут же воспользовался. Лоб таремца покрыли мелкие морщины, крохотные глазки бегали туда-сюда.
- Не горячись, господин, давай все обсудим. Я вижу, что ты славный воин. Признаюсь честно, мне совсем не по душе местный сброд, того и гляди пришибут, слова не скажи, все косо смотрят. А я вижу, что нам с тобой можно договориться. Понимания между нами больше, чужестранец.
Рашу вдруг сделалось гадливо от такого сравнения. С какого дива торгаш всех своей мерой меряет?
- Ты, сдается мне, из та-хирцев вышел.
- С чего бы? - Не удержался от вопроса карманник.
- Невысокий, черноглазый да темноволосый, лицо ладное, руки тонкие, пальцы такие, что только бы легкой сабелькой управляться. Думаешь, я вовсе слеп и глуп, господин? Я, может, трус и никогда тяжелее пера ничего в руке не держал, но глаз у меня зоркий, всякое подмечаю.
Раш перестал валять дурака. Торгаш-то оказался ловок, взял его с того боку, где Раш меньше всего удара ждал.
- Я из пены вышел, - сказал нарочно громко, да смехом разбавил. Пусть теперь сам разбирает - прав ли. - Так что же мое будет, если договоримся?
