– Снова становишься колючкой? – Инзе с грохотом поставила перед ней чашку. – И перестань выражаться подобным образом! Ты же леди.
Клементина задумчиво насыпала сахар в чашку и медленно размешала его.
– Что ты думаешь по этому поводу? – спросила она.
– Ты всегда бегала за Габриэлем. – Инзе деловито подула на горячий чай. – Не ломай ему жизнь.
Клементина вскочила.
– Да сколько можно?! Все только и твердят об этом. «Бедный мальчик! Не смей приближаться к нему!» А обо мне кто-нибудь подумал? Что я при этом чувствую, никто не знает!
– Хочешь лететь к нему – твоя воля. Но никому из вас это счастья не принесет, потому что Господь не предназначил вас друг для друга.
– Да? – Клементина постаралась, чтобы голос ее звучал как можно ехиднее. – Он тебе сказал об этом в личной беседе?
Инзе грозно помахала пальцем перед ее носом:
– Господь хотел, чтобы вы жили рядом, но не друг с другом. Подумай над этим! И если ты решишь вернуть его, никогда не забывай о том, что Бог не любит, когда человек идет против его воли.
– Ты – глупая, злая старуха. – Глаза Клементины потемнели от гнева. – Плевать я хотела на твоего бога!
– Клементина, ты не заслуживаешь Габриэля.
– Не тебе решать, чего я достойна! – Клементина со злостью сбросила посуду со стола.
Раздался грохот разбитых чашек. В кухню обеспокоенно влетели Роза и несколько молоденьких помощниц, но, увидев красное от гнева лицо Клементины, поспешили ретироваться, плотно прикрыв за собой дверь и даже не спросив Инзе, требуется ли ей помощь.
– Только я знаю, кто мне нужен, – устало произнесла Клементина и стала поднимать с пола осколки.
Инзе со вздохом опустилась рядом и взяла ее сухой рукой за подбородок:
– Будь осторожна. Ты в жизни делала много глупостей, и рано или поздно за них придется отвечать.
* * *
Все люди заслуживают любви. Хорошие они или плохие, не имеет значения, потому что каждый человек рожден для того, чтобы его любили. Мы ошибаемся, губим себя или других, совершаем ужасные вещи, но ждем любви, так как без нее жизнь не имеет смысла. Любой человек, даже самый последний в этом мире, хочет быть любимым и нужным кому-то. Может, он и становится отбросом только потому, что для всех является чужим. Клементина думала об этом, готовясь к встрече с Фернандо Мондего. Она смотрела на себя в зеркало и понимала, что совершила множество ошибок. За возможность их исправить она отдала бы многое. Страх вполз в ее душу, вызывая оцепенение и боязнь того, что будет впереди. Клементина надушилась и стала с отчаянием вдыхать любимый запах, пытаясь успокоиться.
Она подошла к низкому столику, на котором лежали рисунки Габриэля, и взяла в руки тот, где была изображена она сама. Красивая, смеющаяся девочка, не подозревающая о том, сколько гадостей ждет ее в будущем. Достав из бюро большой конверт, Клементина вложила в него рисунок, на котором что-то написала. Большими аккуратными буквами она вывела адрес Габриэля и мрачно усмехнулась.
Еще раз взглянув на себя в зеркало, она вышла из комнаты и стала медленно спускаться по лестнице. Мартин первым узнал о ее приближении, почувствовав запах ее духов. Он с удовлетворением заметил, как в изумлении расширились глаза Фернандо. Клементина чарующе улыбнулась и протянула мужчине руку.
– Рада познакомиться с вами, мистер Мондего, – певуче произнесла она.
Джордан поставил чашку с кофе перед Паком Роббинсом и уселся рядом. Он внимательно посмотрел на своего коллегу, медлившего начинать разговор.
– Не тяни, Пак. Кто эта женщина? – нервно спросил Джордан.
Пак сделал глоток кофе и подошел к встроенному в стену шкафу. Он взял с полки папку и протянул ее Джордану.
– Шесть лет тому назад в Милане были убиты сенатор Альберто Бруни и его дочь Эстэр. Дама с фотографий долгое время не давала мне покоя. Она проходила по делу об убийстве.
– В качестве подозреваемой?
– Нет, – Пак прошелся по кабинету. – Это вообще было очень запутанное дело. Сенатор Бруни должен был дать показания против некоторых своих коллег, связанных с криминальной деятельностью. Конечно же, он и сам был нечист на руку, но в тот момент информация, которую он мог предоставить о некоторых членах Сената и других известных людях, связанных с мафией, была намного важнее его персоны. Волна убийств, прокатившаяся по Европе и США, заставляла провести параллель между лицами, о которых упоминал Бруни, и некой таинственной организацией, осуществлявшей их. Я работал консультантом по этому делу и как раз находился в Милане. Бруни несколько раз называл имя – Анубис. Он не знал, кто стоит за этим именем или кличкой, один это человек или их несколько. Бруни никогда не видел людей, которые связывались с ним. Для Интерпола дело о таинственном «Анубисе» оказалось провальным. Много лет напряженной работы ни к чему не привели, и этот загадочный бог смерти так и не был найден.
