Антуан со смешанным чувством трепета и восхищения слушал ее гневные тирады.
— Изабелла… Орсини сказал, что это дело рук Курвеля. Он его просто ненавидит.
— Искать преступника — дело моей полиции, а не Орсини.
— Однако пострадал именно он.
— Пойдемте лучше проведаем вашего приятеля, Антуан. Он очнулся?
— Да.
Глаза Орсини, глубоко запавшие и блестящие, как в лихорадке, беспокойно следили за королевой. Он приподнялся на своих подушках, увидев посетителей, и замер в ожидании. Выглядел он жалко.
— Вам лучше? — поинтересовалась Изабелла. — Герцог Рони-Шерье сказал мне, что вы пришли в себя.
— Со мной все в порядке, — ответил Орсини слабым голосом. — Я буду иметь честь присутствовать нынче вечером на приеме послов.
— Не смешите меня, маркиз де Ланьери. Мэтр Бальен не позволит вам встать с постели.
— Что мне до его согласия? — резко отозвался молодой человек. Королева приподняла тонкие брови.
— Я как королева решительно запрещаю вам подобную самодеятельность. Не хватало, чтобы послы увидели вас в таком виде. Они бог весть что подумают о моем дворе. Интендант финансов прилюдно теряет сознание! Скандал на всю Европу.
— Я не позволю, чтобы Курвель занял мое место после всего, что он мне сделал.
Изабелле стало жаль его.
— Что ж, чтобы вам не было столь досадно… Курвель не будет произносить речь. Я лично приму послов. Вас это устроит, Орсини? Или вы будете продолжать настаивать на своем?
— Вы в своем праве, ваше величество, — он заметно успокоился, был немного раздосадован и только.
Королева снисходительно кивнула.
— Проводите меня, граф, — обратилась она к Антуану. Он любезно открыл перед ней дверь и предложил руку. Она оперлась о его локоть и, и они вместе вышли.
Кстати говоря, подозрения Орсини подтвердились. Хотя Изабелла предпочитала вслух насмехаться над его обвинениями в адрес Курвеля, называя их смехотворными домыслами, порождением его зависти к сопернику, она распорядилась тщательно обыскать его комнаты, взломав ящики его стола и сейф. В последнем и обнаружился подозрительный хрустальный пузырек с ярко-алой жидкостью, от нескольких капель которой сдох за несколько минут специально отловленный для эксперимента бродячий пес.
Между тем, проводив королеву до ее покоев, Антуан вернулся в комнаты друга. Его лицо выражало крайнюю степень озабоченности, — мэтр Бальен не на шутку испугал его, когда пощупав пульс интенданта финансов, которого бесчувственным и серо-бледным подобрали гвардейцы дворцовой охраны, он безнадежно махнул рукой. Позднее однако лекарь пересмотрел свой приговор.
Антуан деликатно постучал, прежде чем войти. Мэтр Бальен велел Орсини лежать, и он лежал, затащив в постель стопку бумаг и чернильницу. На белоснежном шелке простынь уже виднелись беспорядочные лиловые брызги.
— Эжен! — возмущенно воскликнул молодой граф. — Что я вижу!
— Пустяки. Работа меня отвлекает, — поверх покрывала он прижал руку к впалому животу чуть пониже ребер. — Болит до невозможности. От Бальеновой настойки хоть мутить перестало, и на том спасибо. Проклятый Курвель, — он глубоко вздохнул и слегка скривился. Антуан придвинул кресло к постели друга и сел.
— Я что думаю, — задумчиво проговорил Орсини, — если в казне мало денег, то можно ли что-то придумать, чтобы их стало больше?
Антуан пожал плечами.
— Наверное.
— К нам ввозят массу товаров, которые вполне можно производить самим. Почему не заставить их хозяев платить на границе некоторую сумму за право торговать на наших землях?
— Да они не станут платить.
— Почему? Сумма не будет так велика, чтобы напрочь лишить их прибылей. А если кое-кто и не захочет платить, черт с ним. Это поднимет нашу собственную экономику, что тоже недурно. Как тебе?
— Звучит неплохо, — улыбнулся Антуан. — Даже слишком красиво.
— Помоги мне убедить Изабеллу.
— Я мало что в этом понимаю, Эжен.
— Да не важно. Она воспримет все это в штыки только потому, что это предложу я. Но если ты меня поддержишь, она прислушается. А если она хотя бы даст мне договорить, это уже будет полдела.
— Ладно, — согласился Антуан с легким вздохом.
Орсини отобрал несколько листов и протянул ему.
