Ингвольд сумрачно улыбнулась, тронув ладонью привешенный к поясу топор.
— У тебя ведь, верно, остались еще родственники, — начал Кольссинир, — или же можно пристроить тебя в Микльборге, словом, в безопасном месте…
— Никто и нигде меня не пристроит, — отрезала Ингвольд.
— Драконье сердце принадлежало моему отцу и мне, прежде чем перешло к Брану, и поэтому я хочу увидеть, как его используют в борьбе с врагами, которые уничтожили мой дом и мою семью. Не желаю даже слышать разговоров о каких-то безопасных местах! Разве до сих пор я была вам обузой? Я ворчу и жалуюсь гораздо меньше Пера, а уж верхом езжу куда лучше, чем Бран.
Пер начал было возражать — дескать, он привык, чтобы за него всю тяжелую работу исполняли рабы… но Бран шикнул, прервав его на полуслове, и напряженно вслушался:
— Что за звук? Сюда кто-то идет!
Бран подобрался к большому камню и, укрывшись за ним, посмотрел вниз на тропу. Ингвольд поспешно затоптала огонь, а Пер наложил стрелу на тетиву. Кольссинир проглотил остатки чая, уже совершенно остывшего, и присоединился к Брану. Миновало несколько мгновений — и они увидели, что по тропе бредет одинокий путник, тяжело опираясь на посох, чей железный наконечник время от времени чиркал о камень. То и дело путник останавливался, чтобы передохнуть, и снова трогался с места, каждый раз медленнее прежнего.
— Он сюда и за час вряд ли доберется, — заметила Ингвольд. — Ползет, как ледник со склона. Глядите-ка, снова уселся отдыхать. С какой стати нам его дожидаться? Лучше уедем подальше, покуда кони свежие.
Кольссинир запахнулся в плащ и опустился на землю.
— Его стоит подождать хотя бы потому, что он задал себе немалый труд, следуя за нами по пятам. Всего-то и надо проявить вежливость и выяснить, кто он такой, а уж потом либо вознаградить его за верность, либо прикончить, если он замышляет недоброе.
Пока они ждали, Кольссинир просматривал карты. Поразмышляв, повздыхав и похмурясь вдоволь, он свернул их и вскарабкался на высокий утес, чтобы в небольшую подзорную трубу разглядеть поближе бредущего по их следам одинокого путника. мертвецах, которые то умирают, то оживают? Порядочные трупы так обыкновенно только при устройстве наилучших его тролличьих ловушек.
— Друзья мои, и ты, госпожа, — объявил он, хитро и вместе с тем злорадно улыбаясь, — вас ожидает приятный сюрприз. Вы повстречаетесь со старым другом.
— Другом? В этих-то краях? — Пер покачал головой и потряс луком и стрелами. — Вот они, наши единственные друзья.
Наконец путник подошел совсем близко к стоянке, но не замечал ни ее, ни притаившихся людей. Он вздыхал, стонал, беседовал сам с собой — словом, был таким жалким и потерянным, что, казалось, вполне мог забрести прямо в гущу доккальвов и даже этого не заметить.
Эгей! — рявкнул Кольссинир, разражаясь грозным хохотом.
— Пощадите, милостивые боги! — взвизгнул бедолага, от неосторожности выронив посох. — У меня нет при себе ничего ценного! Я изголодался до полусмерти, я беден и ничтожен. Пожалейте меня — я всего лишь несчастный скиталец!
Кольссинир хохотнул и завертел над головой посохом.
— Плохой из тебя обманщик! Я-то знаю, что в этом ветхом плаще зашиты полсотни золотых марок. Что, мир все так же несправедлив и неблагодарен?
— Кольссинир! Так это ты? — вскричал бродяга и, шатаясь, побрел вперед. — Не верю глазам и ушам! Какая удача! Что за чудо — в Гибельных Горах повстречаться с другом!
— Не такое уж это чудо, поскольку ты шел по нашим следам, — шутливо заметил Кольссинир, высвобождаясь из благодарного Скальгова рукопожатия. — Жаль, что тролли или доккальвы так и не добрались до тебя, Скальг, но раз уж ты здесь очутился — поговорим о моей полусотне марок.
— Охотно, охотно. Ты недоволен своими рабами? — Скальг выдавил слабую усмешку и метнул опасливый взгляд на недружелюбные лица Брана, Пера и Ингвольд.
— Знаешь, я могу тебе кое-что объяснить. Все это можно понять… произошла ошибка… Если б вы нашли для голодного бедняка хоть кусочек чего-нибудь съестного, я… я до конца дней остался бы вернейшим вашим слугой.
— Дай ему что-нибудь, Бран, — раздраженно фыркнул Кольссинир. — Сначала он меня грабит, а потом я же должен его кормить.
