Стиснув в кулаке сердце, Бран отпрянул — над самым его ухом смертоносно свистнула стрела. Он отважился выглянуть из-за валуна, чтобы разглядеть нападавших, но сумел различить лишь неясные черные силуэты, затаившиеся в тени одиноко торчащего утеса.
Он мешкал, а между тем дождь стрел внезапно прекратился, вероятно, по приказу, и на фоне камней обрисовались уже более четкие очертания одинокой фигуры. Кольссинир вскинул было посох, но, поразмыслив немного, решил дождаться более благоприятного случая.
Доккальв был с головы до пят укутан в темные одеяния, хранившие его от лучей слабого, осеннего, но тем не менее губительного солнца. Глаза, сокрытые меж черных складок, зорко изучали окрестности.
Кольссинир сделал спутникам знак хранить молчание, грозным взглядом усмирив нетерпеливого Пера и угрожающе помотав головой. Вскоре к первому доккальву присоединились еще двое, точно так же закутанные. Держались они поближе к тени, двигались крадучись, согнувшись, что выдавало их привычку к сумраку подземных ходов. Скоро уже десятка два доккальвов, выбравшись из своих укрытий, точно хорьки из нор, жарко спорили о чем-то и зорко озирались. Бран полагал, что им виден Скальг, который лежит ничком со стрелой в спине, и они, верно, надеются, что и прочих постигла та же участь.
Кольссинир терпеливо выжидал, а черные альвы меж тем расхрабрились, сбились в толпу, громко споря, и с важным видом расхаживали туда-назад, не сводя глаз с места, где спрятались их враги. Наконец, когда бледное солнце скрыла зловещая черная туча, несколько доккальвов отважились приблизиться к добыче. Тогда Кольссинир приподнялся на локте и, прошептав что-то, кончиками пальцев послал прямо в гущу доккальвов шипящий огненный шар — тот долетел до цели и с грохотом взорвался. Иные доккальвы успели заметить его смертоносный полет и вовремя бросились наутек; грохот взрыва прибавил им прыти. Кольссинир вскочил на камни, чтобы лучше видеть, и порывы ветра захлопали полами его развевающегося плаща.
— Трусы! Бандиты! Подлые убийцы! Посмейте бросить вызов мощи Кольссинира из Ландборга! Увидим, что смогут сделать со мной ваши ничтожные стрелы!
Черные альвы попрятались, бросив обожженных и раненых на произвол судьбы. Затем, точно отвечая на вызов, сбоку, метя в Кольссинира, по дуге вылетела стрела, причем стрелок предусмотрительно зажмурил глаза.
Гневно фыркнув, Кольссинир взмахнул рукой. Стрела, слабо пыхнув, исчезла в сполохе пламени, а маг и глазом не повел. Он зашагал вперед, не обращая внимания на раненых доккальвов; иные из них пытались ткнуть кинжалом перешагивавшего через них мага. Один сильно обгоревший доккальв бросился было на Кольссинира, но тут же был превращен в грязную лужу талой воды.
— То же станет и со всеми вами, если тотчас не уберетесь прочь отсюда! — прокричал Кольссинир, озираясь, как взбешенный медведь, и доккальвы глубже забились в укрытия.
— Погоди, Кольссинир! — отозвался наконец пискливый голос. — Дай нам уйти подальше, и мы точно избавим тебя от своего присутствия, только пообещай не жечь нас молниями, пока не скроемся из вида.
Кольссинир уперся кулаком в бедро и нетерпеливо вздохнул.
— Ладно уж, убирайтесь, если не желаете честного боя. В следующий раз вы так легко от меня не отделаетесь — и ты, что в красных штанах, и ты, с заплаткой на плаще. Я вас непременно признаю, если увижу снова, и останутся от вас только пустые плащи да грязные лужи.
Доккальвы почтительно и поспешно поклонились ему и исчезли среди камней, бросив на поле боя останки пяти — троих, буквально таявших на глазах, и шестерых доккальвов с сильными ожогами, которые отползали прочь, стараясь поспеть за своими собратьями.
Кольссинир рылся в плащах и разном оружии, брошенном впопыхах доккальвами, хладнокровно присваивая то, что могло пригодиться, и пинком отшвыривая прочь ненужное. Пер отнесся к такому мародерству с явным неодобрением, поскольку для него каждая вещь, принадлежавшая доккальвам, была воплощением зла и ужаса.
