Обратное путешествие началось налегке; даже старина Факси рысил, не отставая от прочих коней, и его широкие копыта деловито стучали по камням. Еще до полудня Кольссинир объявил нежданный привал, чтобы дать отдохнуть коням и съесть остатки от завтрака. Бран помог Кольссиниру развести небольшой костерок, чтобы вскипятить горшок воды для чая. Маг вполголоса напевал и, разглядывая карты, был как будто в замечательном настроении.
— Мы потратим на возвращение в Ландборг половину того времени, которое отняло у нас путешествие с караваном, — объявил он. — Если, конечно, позволят обстоятельства. — Кольссинир недоверчиво покосился на старого Факси, который за его спиной вовсю щипал траву. Затем он многозначительно поглядел на Брана.
Бран поспешно вскочил, бормоча под нос что-то о необходимости нести стражу, и взобрался на вершину утеса, куда Кольссинир со своими вопросами не мог за ним последовать. Скоро наверх к нему поднялась Ингвольд и присела рядом на гребне почти отвесного склона.
— Пора нам двигаться на север, Бран, — прошептала она.
— Если уж он все равно знает о сердце, то у меня есть замечательный план.
Бран еще прежде рассказал ей о своем поединке со Скарнхравном, и она согласилась, что поступил он верно, особенно когда искалечил драугова коня, хотя все же прибавила, что окажись она на месте Брана, скорее срубила бы голову самому Скарнхравну.
— От него не так-то легко удрать, — заметил Бран, имея в виду хитроумные ловушки и западни Кольссинира.
— А мы и не будем удирать, — улыбнулась Ингвольд. — Мы возьмем его с собой. Такой сильный маг нам пригодится. Мы похитим его, вот и все.
Бран воззрился на нее.
— Я думаю, его и похитить нелегко, особенно против его воли. И я бы не удивился, Ингвольд, узнав, что закон сурово наказывает рабов, которые похищают своего хозяина.
— Я не рабыня, а дочь вождя, — отрезала Ингвольд, тряхнув взлохмаченной головой. — Пер тоже не раб, а ты принадлежишь ему, не Кольссиниру. Не прерывай меня, Бран. Я точно знаю, что нужно сделать, чтобы отыскать Дирстигга.
Бран качнул головой, стараясь унять дрожь.
— Тогда скажи мне, что нам следует предпринять и как ты намереваешься похитить мага, подобного Кольссиниру, который, насколько я его знаю, никогда этого не позволит сделать.
— Очень просто. Я порылась в его сумке, когда он отвлекся… не перебивай… и нашла сонный порошок. Надо только подсыпать его Кольссиниру, и когда он проснется…
— То очень разозлится, — сказал Бран, — и тем меньше захочет нас выслушать. Позволь мне сначала попробовать убедить его. Если он не согласится пойти с нами на север вместо того, чтобы тащить нас всех назад в Ландборг, тогда уж ладно, испытаем на нем этот порошок. Вообще-то, не слишком умно рыться в его сумке, если помнить о любви Кольссинира ко всякого рода ловушкам. Ингвольд пожала плечами и взглянула вниз, на тропу.
— Сейчас самое время насесть на него, — сказала она. — Пойдем, застанем его врасплох и поглядим, что он скажет.
Кольссинир ожидал их. Он знаком предложил им усаживаться и раздал кубки с обжигающим чаем.
— Вопросы, — негромко напомнил он в напряженной тиши, пристально глядя на Пера, Ингвольд и Брана.
— Я вижу, ты уже догадался, что я не раб, — высокомерно начал Пер. — Я — Пер, сын Торстена, и мой отец — влиятельный вождь в мире скиплингов. Ты ведь слыхал о Торстене Законодателе?
— Никогда в жизни, — покачал головой Кольссинир, — но положим, что ты говоришь правду, и перейдем к остальным. — Он повернулся к Брану и Ингвольд.
— Бран — мой раб, — продолжал Пер. — Мы с детских лет росли вместе, и это я отдал ему Факси, когда получил коня получше и побыстрее, так что перед тобой — не конокрады и не беглые рабы. Мы помогли тебе доставить припасы в Микльборг, а теперь хотим продолжить свой путь — на север.
Кольссинир, нахмурясь, покачал головой.
— Моя полусотня золотых марок говорит, что все вы — рабы, кем бы вы там ни были в мире скиплингов. Моя полусотня считает, что вы продали свою свободу — вернее, продал ее Скальг, да еще за приличные денежки. Не стоило вам этого допускать, если вы хотели остаться свободными.
