Марвин остолбенел от удивления.
— Но в них мои личные отчеты о стоматологическом лечении разных людей. Они не для продажи.
— Как правило, действительно не для продажи, док.
— Мистер Смит вновь обнажил свои неухоженные зубы.
— Но в данном случае, может быть, вы сделаете исключение. Скажем, если я уплачу вам тысячу долларов.
— Вы в своем уме?
Мистер Смит засунул руку в пиджак и вытащил помятый конверт. Он похлопал им по подлокотнику кресла, продолжая улыбаться.
Марвин отрицательно покачал головой.
— Ваш приятель начинает не с того конца. Эти карты никому не помогут. Они содержат сведения о состоянии зубов моих пациентов, о состоянии в прошлом и настоящем. И, конечно, я не могу их продать.
Смит еще более оскалился в своей улыбке.
— Я все усек, док. О’кей. И я могу быть понятливым. Берите два куска, а я прихвачу карты с собой.
— Мисс Форбс, — позвал Марвин.
— В чем дело, доктор Геллер? — отозвалась ассистентка, входя в кабинет.
— Все в порядке, док, — поспешно промолвил посетитель. — Я ухожу. Благодарю за обследование. Может быть, в другой раз я позволю вам просверлить мне зуб. Бифштексы уже не доставляют мне того удовольствия, что раньше.
Когда Смит ушел, мисс Форбс удивленно посмотрела на дрожащие руки врача.
— Что-нибудь случилось, доктор Геллер?
— Нет, ничего. Этот пациент какой-то ненормальный, — Марвин привел в порядок свой халат. — Пригласите мистера Дженкинса и приготовьтесь сделать рентгеновский снимок.
В десять часов следующего утра мисс Форбс вошла в кабинет в тот момент, когда дантист заканчивал ставить временную пломбу очередному пациенту.
— Я сказала ему, что вы заняты, доктор.
— Кому?
— Мистеру Смиту. Он хочет поговорить с вами по телефону. Марвин вздохнул, извинился перед пациентом. В приемной он взял телефонную трубку, лежавшую рядом с регистрационным журналом.
— Привет, док, — услышал он знакомый хриплый голос. — Вы, очевидно, не спали, обдумывая мое предложение?
— Я о нем забыл. Мои карты не продаются.
— Тогда слушайте внимательно. Это мое последнее предложение. Даю три тысячи наличными. Я приеду с деньгами в половине шестого вечера.
— Нет, — отрезал Марвин сердито. — Вам незачем являться сюда, мистер Смит, если вы, конечно, не захотите избавиться от вашего кариеса. В противном случае вы потратите время зря.
— Да, конечно, док. Я хочу, чтобы вы запломбировали мне этот зуб. Чертовски болит сегодня. Я буду у вас в половине шестого.
Марвин провел остальное время этого дня, размышляя о странном поведении мистера Смита. Он думал об этом, пломбируя кариозные полости, удаляя зубы, забивая наполнителем каналы корней. В пять пятнадцать мисс Форбс распрощалась с ним.
Невысокого роста крепыш вновь объявился в точно назначенное время и легко, по-спортивному, впрыгнул в зубоврачебное кресло.
— Ну как, вы обдумали мое предложение, док?
— Обдумал. Но сначала лучше мы займемся вашим больным зубом, прежде чем он причинит вам настоящую муку.
— Разумеется, док. Все, что вы скажете.
Марвин ввел в рот мистера Смита изогнутое зеркальце и сказал:
— Это не займет много времени. Две-три минуты сверления, а затем я поставлю вам временную пломбу. Через два дня придете, и я поменяю ее на постоянную.
— Со всем согласен, док.
Марвин приступил к делу, приладил хирургическое сверло к наконечнику шнура бормашины и полностью сосредоточился на процессе сверления зуба, уже больше не беспокоясь о мотивах, которые привели этого пациента к нему. Все пациенты были для Марвина одинаковыми людьми с открытыми ртами и больными зубами. Он работал быстро и методично, используя деликатно наконечник сверла, мастерски приготавливая каверну в зубе для заполнения временной пломбой.
— Пока все, — сказал Марвин наконец. — Ошибся ли я, когда говорил, что вам будет не больно, мистер Смит?
— Все так, как вы сказали, док, — ответил пациент, поглаживая ладонью челюсть. — И в знак благодарности я тоже постараюсь выполнить мое обязательство в нашей сделке безболезненно для вас.
Смит вновь засунул руку в карман и достал еще более плотный на вид пакет.
— Здесь три тысячи, док. И они ваши.
Марвин опять отрицательно покачал головой.
