«Вы сможете быть садовником?» — полюбопытствовала Корнелия.
«Для меня это несложно, — усмехнулся майор Гоч. — Но я же не прошу у вас работу, мэм. Я буду только приходить к вам и сидеть в кресле на террасе. В моей правой ноге застряла пуля».
Как ни странно, Корнелия согласилась на это условие, и майор Гоч постепенно обосновался у них и сделался, как он сам любил говорить, совершенно бесполезным.
— Любила ли Корнелия Стефена? — спросил Эллери.
— Любила? — удивился Пакстон. — Вот уж не знаю. Тем не менее, у них родилось трое детей… Слава Богу, их нельзя назвать помешанными, как потомство миссис Поттс от первого брака.
— Помешанными? — испуганно переспросил Эллери. — Но Тэрлоу…
— А что Тэрлоу? Вы можете назвать его нормальным? Человек, который тратит свою жизнь в поисках воображаемых обидчиков… Какая разница между ним и человеком, которому кажется, что у него на носу все время сидит муха?
— Тогда и его мать…
— Это другой вопрос, Эллери. У Корнелии страсть к сохранению чести имени.
— Но согласитесь, в век рыцарства, например, забота Тэрлоу о его фамильной чести считалась бы высшей доблестью.
— Не думаю. Но если хотите доказательств, возьмите Луэллу. Второе дитя союза Корнелия — Бахус. Я откажусь от обвинения Тэрлоу в сверхчувствительности к имени Поттса, соглашусь с его невыносимой экстравагантностью, с его непониманием стоимости денег, приму это как знак несчастья, неприспособленности к жизни, но не как ненормальность. Но Луэлла!.. Ей тридцать четыре года, она никогда не была замужем…
— Ну и что?
— Луэлла считает себя великим изобретателем.
Адвокат налил себе виски и продолжал:
— Никто не принимает Луэллу всерьез. Никто, кроме старухи. У Луэллы есть собственная лаборатория, и она, кажется, счастлива, занимаясь своими опытами.
— А что вы скажете о третьем ребенке от первого брака? — спросил Эллери.
Пакстон скорчил гримасу.
— О Горации? Он самый странный из этой троицы.
— В чем же его странности?
— Вы сами все поймете, когда познакомитесь с ним. Например, Гораций уверен, что обязан самому себе тем, что живет на свете.
Эллери улыбнулся.
— Чарли, а в чем ваша заинтересованность в этой семье?
Пакстон смутился.
— Насколько я догадываюсь, дело не только в материальной зависимости. Ведь вы можете иметь более высокооплачиваемую работу, чем у Поттсов, и к тому же более спокойную. Так что же еще, мой друг?
— Рыжие волосы и ямочки на щеках, — нехотя ответил Пакстон.
— А… — пробормотал Эллери.
— Шейла, младшая из трех детей от второго брака Корнелии со Стефеном. Они-то разумные, слава Богу! Старшие — Роберт и Мак — близнецы, милая пара, им по тридцать. — Чарли покраснел. — Я собираюсь жениться на Шейле.
— Поздравляю! Сколько же лет этой юной леди?
— Двадцать четыре. Не могу понять, как могли родиться Шейла и близнецы в такой семье. Роберт и Мак прекрасно работают в фирме. Им помогает только Андерхилл, который заведует выпуском продукции. Роберт — вице-президент по торговле, Маклин — вице-президент по рекламе…
— А кто же тогда Тэрлоу?
— О, Тэрлоу тоже вице-президент. Но я никогда не мог понять, в чем заключается его работа. Я думаю, что он тоже этого не знает. От него одни неприятности. Кстати, о неприятностях… Как мы можем помешать Тэрлоу сделать очередную глупость?
Эллери закурил сигарету и задумчиво посмотрел в потолок.
— Как вы думаете, где Тэрлоу купит оружие для исполнения своей угрозы?
— В магазине «Корнуэлл и Ричи», на Медисон авеню. Он уже покупал там спортивное снаряжение, которым ни разу не пользовался.
Пакстон подошел к телефону.
— Надо позвонить туда и навести справки.
— Ну что? — поинтересовался Эллери, когда он кончил разговаривать.
— Знаете, что сделал этот псих?
— Купил пистолет?
— Пистолет? Он купил их целую кучу — четырнадцать штук!
— Что?!
— Тэрлоу сказал, что коллекционирует современное оружие, револьверы, пистолеты и автоматы. Видите, как хитер этот тип! Он придумал отличное оправдание своей дикой покупке! Что теперь делать?
— Теперь он должен получить разрешение, — сказал Эллери.
— Видимо, Тэрлоу давно замышлял это. Он решил по-своему разделаться с Клифстаттером. А разрешение он получит. Вы знаете, как это делается. Мы должны помешать ему.
