Ждать и бездействовать было не в правилах Лени, да ему и не на кого было надеяться, кроме самого себя. Он подошел к двери, подергал ее, обследовал замок.
Дверь оказалась очень толстая, обитая железом, и заперта очень надежно, так что нечего было пытаться открыть ее подручными средствами. Тут Леня вспомнил о подарках гениального Кузьмы Культпросветовича. Он снова порадовался тому, что противники не обыскали его, и достал из кармана упаковку жевательной резинки. Вспомнив инструкцию, вытряхнул на ладонь одну подушечку, пожевал ее и засунул в щель между дверью и каменной стеной.
Помня, что через несколько секунд раздастся взрыв, он отбежал в дальний конец помещения и вжался в стену.
Следующие несколько секунд показались ему удивительно долгими. Тишина, царившая в подвале, стала гнетущей. Леня уже решил, что взрывное устройство не сработало, и начал считать, чтобы отвлечься от ожидания и заодно выяснить длительность задержки. Он досчитал до шести, когда с оглушительным грохотом дверь вылетела из проема и разлетелась на куски. Один из этих окованных железом кусков ударился в стену в нескольких сантиметрах от Лени, так что спасло Маркиза, можно сказать, чудо.
Он потряс головой, чтобы прийти в себя, и бросился к открывшемуся проходу.
Конечно, за взорванной дверью его вполне могли поджидать враги, но что-то говорило Лене, что они, открыв воде доступ в подвал, ушли отсюда, чтобы не рисковать собственной жизнью. Кроме того, если даже они рассчитывали перехитрить Маркиза и караулили его за дверью, неожиданный взрыв должен был ошеломить их и на какое-то время вывести из игры.
Однако в соседнем помещении никого не оказалось. Само помещение было еще меньше той комнаты, в которой Леня находился до сих пор, и вода его заполнила гораздо выше и очень быстро прибывала, так что Маркиз погрузился по пояс. Дверь, которая вела отсюда, была такой же массивной и прочной, как первая, и тоже накрепко заперта.
В голове Маркиза раздавался какой-то глухой ритмичный шум. Сначала он подумал, что это – последствия взрыва, однако этот шум был слишком равномерным и каким-то механическим. Леня огляделся и увидел в одной из стен круглое отверстие, в глубине которого крутились стальные лопасти вентилятора. Отверстие было достаточно большим, чтобы в него мог пролезть взрослый человек, однако вращающиеся стальные лопасти превращали вентилятор в огромную мясорубку и изрубили бы на куски всякого, кто попытался покинуть помещение этой дорогой.
Леня снова подошел к двери и с сомнением посмотрел на нее.
Можно было повторить прежний опыт, взорвав дверь жевательной резинкой Кузьмы Культпросветовича, однако и первый раз Леня уцелел благодаря своему удивительному везению, а эта комната была меньше. Самое же главное, сквозь едва заметные щели в верхней части двери тонкими струйками пробивалась вода, значит, ее уровень там был гораздо выше, и, высадив дверь, Леня рисковал только приблизить собственную смерть.
Он вернулся к вентилятору. Оттуда вода не прибывала, значит, по ту сторону вентиляционного отверстия ее уровень ниже. Нужно было как-то преодолеть препятствие в виде вращающихся лопастей. Взорвать вентилятор? Но взрыв может обрушить вентиляционный канал и сделать его непроходимым. Дождаться, пока вода зальет кабель и замкнет проводку, отключив мотор вентилятора? Но до этого времени Леня запросто может утонуть…
Маркиз еще раз огляделся.
В одном месте из стены торчал кусок ржавой арматуры.
Ухватившись за него обеими руками, Леня принялся раскачивать железный штырь, сгибать и выпрямлять его. Стержень был проржавевший, и очень скоро его удалось переломить. Леня примерился и втолкнул кусок арматуры в просвет между вращающимися лопастями. Сначала ржавый штырь закрутился, подхваченный вращением вентилятора, и Маркиз уже думал, что у него ничего не получилось, но вдруг покореженная арматурина уперлась в щель между каменными блоками, заклинилась и затормозила лопасти.
Вентилятор остановился, и в комнате стало тихо.
В этой тишине из вентиляционного канала до Лени донесся едва слышный женский голос. Кто-то неразборчиво звал на помощь и горько причитал, жалуясь на судьбу. Конечно, это могла быть ловушка, но этот голос… он показался Лене удивительно знакомым.
