— Какого черта?..
Майкл умолк, заметив Луизу.
— Твоя жена приехала повидаться с тобой, — сказал Роберт.
Луиза увидела, что Вероника идет к открытой двери в другую комнату с голубыми обоями и игрушками, свисающими с потолка. Детская?
— Не закрывай дверь.
Луиза удивленно посмотрела на Роберта. Она никогда не слышала, чтобы его голос звучал так неприязненно.
— Зачем ты прилетела? — едва слышным шепотом спросил Майкл.
Луиза сделала над собой усилие и вошла в спальню. Потом посмотрела прямо в глаза Майклу.
— Я не хотела, — сказала она, удивляясь своему спокойному тону, — но подумала, что должна сказать тебе. Я собираюсь подать на развод. Естественно, я хочу, чтобы мне отдали опеку над Дэниелом.
— Нет! Нет! Нет! — закричала Вероника, словно раненный насмерть зверь. — Он мой! Мой! Ты обещал!
Ноги у нее подогнулись, и она упала на пол, не переставая биться в истерике.
— Что это значит? Что значит «мой»? — Луиза в ужасе смотрела на вопящую Веронику. Тем временем в ее душе прорастали семена страха, которым она не давала воли несколько месяцев. Наконец она отвернулась, словно отгоняя от себя страшную догадку. — Что это значит? Роберт, что это значит? — Не получив ответа, она посмотрела на Майкла: — Говори! — Ей пришлось кричать. — Говори же, будь ты проклят!
Роберт подошел к Веронике и ударил ее по щеке.
— Успокойся.
Вероника перестала кричать, но не встала с пола.
— Мой, мой, — тихонько шептала она. Майкл бросился между братом и сестрой.
— Обязательно было ее бить?
— Конечно, и ты сам это знаешь. Она же в истерике. — Роберт тяжело вздохнул. Пора было сказать о самом важном. — Настоящая причина, почему ты женился на Луизе, заключается в том, что тебе был нужен ребенок для Вероники. Правильно?
— Правильно, — ответил Майкл.
— И ты выбрал Луизу, потому что она похожа на Веронику? Так?
— Да.
— Ты хочешь сказать?.. — Луиза не могла продолжать. Все это было так ужасно, так немыслимо, что она не могла поверить, и в то же время она совершенно не удивилась. Страх услышать это она подавляла в себе много месяцев. — Ты хочешь сказать, что хладнокровно выбрал меня, чтобы я выносила ребенка для?..
— Да.
— И все это время ты думал о том, чтобы украсть у меня моего ребенка и отдать его ей?
Луиза ткнула дрожащим пальцем в плачущую Веронику.
— Да.
Луизу обуяла ярость.
— Ну, уж нет. Скорее ты попадешь в ад, — прошептала она. — Только дотронься до моего ребенка, и я за себя не отвечаю.
Она сама не знала, как дошла до двери и оказалась в коридоре. Здесь силы покинули ее, и она оперлась о косяк:
— Пожалуйста, Роберт, увези меня. Я не могу здесь оставаться. Увези меня от этих людей. Подальше от этого кошмара.
Укрепив себя рюмкой бренди в кухне у Андреа Лудек, Луиза, хотя и очень неохотно, согласилась немного подождать с отъездом.
— Ты же сама видишь, дорогая, — настойчиво уговаривал ее Роберт, — что сейчас самое важное уладить все до конца. Это важно для всех нас и тем более для Вероники.
Луиза ощутила укол ревности. Конечно, Роберт как брат должен блюсти интересы сестры.
— А как же я? — возмутилась она. — Что будет со мной? Что будет с моим ребенком? — Она не могла думать ни о чем, кроме того, что женщина, бившаяся в истерике на полу в детской, хотела украсть ее Дэниела. Мысли у нее путались. — Я не уверена, что смогу говорить с ней, — сказала она, не в силах произнести имя Вероники. — И с Майклом тоже. Как он посмел? Как они посмели? Мне все еще трудно поверить. Мне кажется, я вижу страшный сон и никак не могу проснуться.
— Это и есть страшный сон, — сказал Роберт. — Но, боюсь, мы с тобой не спим.
— Зачем мне говорить с ними? Что я могу им сказать?
— Ты должна поговорить. — Роберт был тверд. — Потому что только ты можешь внушить Веронике, что Дэниел — твой ребенок, а не ее. Ради собственного блага и безопасности Дэниела ты должна заставить ее понять, что он не имеет к ней никакого отношения и никогда не будет иметь. Когда она это поймет, нам не придется беспокоиться за мальчика.
— Беспокоиться? О чем ты? Она же не причинит ему вреда?
— Нет. Но она может попытаться выкрасть его.
— Об этом я не подумала.
