Луиза вспомнила, как читала в газетах о несчастных женщинах, крадущих детей.
— Она должна понять, что он твой ребенок, а потом, может быть, ей помогут смириться с мыслью, что у нее никогда не будет своих детей, и только после этого можно рассчитывать на ее выздоровление.
— Выздоровление?
Луиза все еще была в шоке от того, что ею безжалостно манипулировали, поэтому не сразу поняла.
— Она же больна. Ни один нормальный человек, как бы он ни хотел ребенка, не дошел бы до такого состояния.
Луиза вновь вспомнила плачущую женщину, и в ее сердце шевельнулась жалость.
— Наверное, я могла бы ее понять, — задумчиво проговорила она. — А как мне понять Майкла? Он же мужчина. Только не говори мне, что он тоже сошел с ума от желания иметь ребенка.
— Он любит Веронику, — сказал Роберт. — Я его не оправдываю. Я только пытаюсь разобраться. — Он сел за стол рядом с Луизой и взял ее руки в свои, потом поднес их к губам и нежно поцеловал. — Пожалей Веронику, да и Майкла тоже. Они тебя обманули и обидели, это правда, но у тебя есть Дэниел, есть я, и ты все переживешь. Тебе ничего не стоит поговорить с ними, но это доброе дело.
— Ладно, — сказала Луиза и слабо улыбнулась Роберту. — Ты умеешь убеждать. Я поговорю с ними обоими. — Она пожала плечами. — Мне все еще трудно поверить, что он все время обманывал меня. Как можно было такое придумать?
Роберт обнял ее, крепко прижал к себе и погладил по голове.
— Я понимаю, — прошептал он. — Мне тоже не по себе. Но, по крайней мере, мы знаем правду. Теперь нет никаких тайн. Нам осталось только выяснить все раз и навсегда. А потом мы можем бежать отсюда. Будем жить.
Луиза внимательно посмотрела на него.
— Вместе? Все трое?
— Да, — ответил Роберт. — Ты, я и Дэниел.
— Не знаю, с чего начать, — сказал Майкл.
— Начни сначала.
Роберт откупорил бутылку белого вина и наполнил бокалы.
Они сидели на террасе, выходившей в розовый сад. Ветер стих, и воздух был наполнен ароматом цветов. Теперь, думала Луиза, всякий раз, когда будет пахнуть розами, я не смогу не вспоминать этот день. Происходящее казалось ей не совсем реальным, словно действие происходило на сцене и какая-то часть ее наблюдала за ним со стороны. Если бы кто-нибудь посмотрел на нас, то подумал бы, что две счастливые пары наслаждаются умным разговором. Разве скажешь, что четыре человека стараются разогнать кошмар, в который они превратили свою жизнь? Не четыре человека, а три, поправила она себя, поглядев на Роберта. Он-то ни в чем не виноват, разве что влюбился в меня, будучи братом Вероники.
А вот Вероника, Майкл и я… Луиза оборвала себя. Чем больше она думала об их взаимоотношениях, тем больше запутывалась. Не стоит заниматься самобичеванием. Для начала надо узнать, с чего все началось.
Взяв бокал, Луиза отпила глоток холодного вина и неожиданно ее взгляд упал на кузнечика, который прыгал по каменным плитам террасы. Бедняга заблудился и никак не мог найти дорогу обратно в травку. Луиза пожалела его и подумала, что он очень похож на них, ведь они тоже потеряли дорогу и теперь пытаются выбраться в нормальную жизнь. Луиза встала, поймала кузнечика и отнесла его на лужайку, после чего он немедленно исчез. Вот здорово, с завистью подумала Луиза, жаль, люди так не умеют. Ей пришлось возвратиться на террасу и опять сесть в кресло.
— Ну? — повернулась она к Майклу. — Пора бы уже начать.
Вероника сидела рядом с ним, привалившись к его плечу. Она казалась очень худенькой и болезненной, и под глазами у нее расплылись фиолетовые круги.
Майкл поглядел на свою бывшую жену и сказал:
— Я начну с того момента, когда мы узнали, что у Вероники не все в порядке с сердцем. У нее был тяжелый грипп, а потом появились шумы. Тогда я настоял, чтобы Вероника проверилась по-настоящему. Мы уже подумывали о ребенке, и я хотел удостовериться, что Вероника здорова.
— Мне не хотелось проверяться, — перебила его Вероника, — потому что я решила, что буду рожать в любом случае, даже если мне скажут что-нибудь нехорошее.
— Не надо, Вероника, родная, — печально попросил Майкл, беря ее за руку. — Не думай об этом.
