– Я с тобой полностью согласен. Война сейчас никому не нужна, – голос Этнара был мягче. Так говорят дипломаты, высказывая точку зрения, с которой трудно не согласится. – Именно поэтому я приехал к тебе. Нам надо не просто выступить на Совете и предоставить решение царю. Нам надо сделать так, чтобы царь принял нашу сторону. Играть наверняка.
– Друг мой, уж не хочешь ли ты принять решение за царя? Обычно мы только высказываем свое мнение, а решение принимает один человек – царь.
– Но на Совете мы можем оказаться в меньшинстве. Военные будут против нас, я даже не уверен в других членах Совета, ни разу не обнаживших меч на поле боя.
– Ты случайно не о себе говоришь? – в голосе Ксерна явно чувствовалась ирония.
– Нет, – неожиданно жестко ответил его собеседник. – Я не знаю, что такое битва и узнавать не хочу. Я говорю о Верховном жреце и купце Аяне. У меня вообще в последнее время такое чувство, что кто-то начал свою собственную игру.
– Опять заговор? Не смеши меня. После того, как царь при всех снес голову Катлара, против него никто не пойдет. Страх – вот самый лучший усмиритель.
– Заговор – это не единственный способ свергнуть неугодного царя.
– А как же еще?
– Очень просто, Ксерн. Побудить царя принять неверное решение, а потом воспользоваться недовольством или войной.
– Не думаю, что это просто. Аркарн – умный и хитрый правитель. Он умеет не только рубиться с дакширами, но и разгадывать тонкие интриги.
– А если создать условия, при которых у царя не будет возможности все обдумать? Если вынудить его действовать быстро? От битвы он никогда не уклонялся. Он вполне может решить ответить на подлый выпад честной войной.
– Ну, не знаю, – в голосе Ксерна впервые почувствовалось сомнение. – Откуда вообще взялись эти донесения о таккийском войске в северных лесах? Мне об этом ничего не известно и, хотя я наместник в Западной провинции, а не в Северной, у меня всюду есть свои глаза и уши.
– В том-то и дело. Донесения поступили царю напрямую, не от начальника тайной службы, как обычно. Кто их доставил, знает только царь. Но нападение на приграничную деревню подтвердилось.
– Я в курсе. А кто рассказал об этом первым?
– Сам царь. Чтобы подтвердить эти сведения, тайной службе понадобилось два дня. Поэтому неудивительно, что когда царь получил второе донесение из того же источника, он поверил ему сразу.
– Это о том, что на северной границе собирается таккийское войско?
– Да.
– Хороший лазутчик. Быстро работает.
– Слишком быстро. Получается, что о нападении на деревню царь узнал в тот же день. А оттуда до столицы как минимум день пути.
– Значит, Этнар, ты хочешь сказать, что лазутчик был там в момент нападения? А если это и не лазутчик вовсе, а кто-то из местных жителей?
– Всех уцелевших нашла тайная служба. Они прятались в лесу, боялись выйти даже к дорогам. Они решили, что таккийцы захватили все окрестности.
– Никого из нападавших захватить, конечно, не удалось?
– Ни живого, ни мертвого. Деревня сожжена, раны жителям нанесены боевым таккийским оружием: длинными мечами с зазубринами на концах, даже при легком ранении таким мечом в рану попадают частицы плоти и она начинает гнить. Разбойникам, у которых находят такое оружие, сразу отрубают правую руку. Таккийцы давно перестали им пользоваться и никому не продают.
– Кстати, совсем недавно мы закупили у них оружие: мечи и кинжалы из многослойной стали, усиленные щиты, даже несколько новых метательных машин. Зачем продавать оружие тому, с кем собираешься воевать?
– Хороший вопрос.
– Поэтому, Этнар, я и не верю в военную угрозу. Я не верю, что наши соседи хотят войны. Но что-то происходит. В этом ты меня убедил.
– Я знал, что ты единственный, на кого я могу положиться.
– Значит, ты думаешь, что кто-то затевает большую интригу. Один из приближенных Аркарна?
– Именно.
– Есть конкретные подозрения?
– К сожалению, нет. Только рассуждения. Военные не будут вести такую сложную игру, но они, скорее всего, выступят за решительные действия против таккийцев, за опережающий удар, а не переговоры. Тем более, если с военной точки зрения это будет оправдано. Наместники в провинциях будут только за мир. Последняя война с дакширами привела к большим расходам, сейчас выгоднее торговать, а не воевать. Начальник тайной службы тоже что-то подозревает. Он вообще считает, что внутренние враги опаснее внешних, так что будет против военных авантюр. Остаются две темные лошадки: Купец Аян и Верховный жрец Ольдерин. Возможно, это кто-то из них.
