ТАТЬЯНА
Прости! В Москве я не могла остаться...
И как поверить, что бегут от счастья?
Поехала домой, в Брюссель,
Куда доеду и отсель,
Но свидеться с тобой всяк может,
А нам нельзя, когда нас гложет,
Как в буйстве юном кровь,
Сладчайшая любовь?
СКРЯБИН
Сладка любовь лишь в юности, но мука,
Когда томит заранее разлука,
Как с жизнью, уходящей в ночь,
И счастье больно превозмочь.
Венеция. Гондола. Анна Остроумова и Александр Лебедев, кузен, несчастливый в браке, случайная встреча на чужбине. Безмолвная ночная прогулка.
ГОЛОС ПОЭТА
Художник и ученый; он влюблен,
И каждый гениально одарен.
Она влюбилась в итальянца.
Что нужно ей для счастья?
Свобода для труда; ему жена.
Такая участь русской не нужна.
Гондола. Ночь. Сестра и брат несчастны.
Безмолвно. К красоте вокруг причастны,
Глядят глаза в глаза, как в ночь,
И как судьбу им превозмочь?
В его очах любовь светилась мукой,
Все разгораясь вечною разлукой.
С ее очей вдруг спала пелена:
Всегда была в кузена влюблена!
Какая новость! «Чертики» во взгляде
И восхитительна в любом наряде,
Что итальянец и приметил в ней,
Любовь, свободу, как в весне.
Никак не объяснялись, так все ясно.
Развод оформить, зря тянул напрасно.
Тянулось долго, до войны,
И с революцией, как в дни весны.
О, жизнь, когда сбываются мечты
Виды Парижа. Среди прохожих фигурка Скрябина.
ХОР ЮНОШЕЙ
Бездомный, без семьи,
Беспечный от любви
С возлюбленной ревнивой
Порой для творчества счастливой
Творит прелюдий целый рой,
Гармоний новый лад и строй,
«Поэмою экстаза» и этюдов -
Хоров вселенских чудо!
И раб восстал, свободен и могуч,
Как Человек и солнца жгучий луч,
И выше нет кумира,
Он символ обновленья мира -
Не для богов, а для людей,
Восставший Прометей!
И звезды водят хороводы,
Лучась, приветствуя народы
С очами, полными огня,
Любви всесветная возня
Возносится до края
В сиянии чудесном Рая.
Элизиум? Страна ли света?
Видна отсюда вся планета
Во времени, как дивный сон,
У озера знакомый павильон
Из Северной Пальмиры - Росси,
И солнцем брызжут росы...
Там за роялем юный музыкант,
Все юны, каждый оркестрант, -
То репетиция оркестра...
Лужайка, что палестра
С амфитеатром, - нет свободных мест,
Под вечер начинается концерт,
С каскадом звуков и с игрою света,
Как будто в поднебесье вся планета,
Взывая к мириадам звезд, поет,
Вся устремленная в полет.
Концерт вселенский Скрябина бушует,
Как небеса в грозу, не скажешь всуе,
Безмолвие миров пронзает Хор, -
В призывах слышишь приговор
Стремленьям высшим, как и жизни
Здесь на Земле, на крохотной отчизне.
Но свет умчит высокие мечты -
Творить, как исстари, мир красоты
В оазисах Вселенной
Гармонией нетленной,
И наша жизнь взойдет,
Как новою весною, среди звезд!
Виды Павловского парка. Розовый павильон. В окна в его интерьере публика замечает пару, то одетых артистически изысканно и старше, идущих по улицам Парижа или Лондона, то в балетных костюмах, еще совсем юных, на сцене или репетиционном зале. Из публики мало кто их узнает, но все заинтересованно поглядывают, как в волшебный ящик в старину. Это Владимир Васильев и Екатерина Максимова, как становится ясно, из их реплик, когда у них брали интервью, а они продолжали обсуждение между собою, как всегда, обо всем на свете. Чаще и слов не надо было, все выражалось в жестах, движениях, переходящих в танец, пусть в образах балета и музыки.
![Солнце любви [Киноновелла]](/uploads/books/images/b8/b80526cee5fa6939c1dc09dedf2e1bf60bee1ec2.jpg)
