В другом конце комнаты сидела тетя Лиз и резала на полоски праздничную оберточную бумагу, чтобы дети продолжили собирать гирлянду. Она одобрительно улыбалась Джасперу. А вокруг него трудолюбивые ребятишки мастерили, по выражению Саши, «самую необыкновенную и длинную бумажную гирлянду в истории бумажных цепей». Джаспер подозревал, что к тому времени, как они закончат, этой гирляндой можно будет несколько раз обвить холл, ресторан и бар, расположенные на первом этаже. Родители детей расслаблялись в баре, явно благодарные Джасперу за то, что им не пришлось развлекать своих детей во время вынужденной остановки в гостинице. Узнав от Тори и молоденького полицейского, который зашел в гостиницу и подтвердил, что дорога до завтра будет закрыта, постояльцы поскучнели. Только дети и Джаспер восприняли новость позитивно.
Он еще не все узнал об этом месте, где выросла Тори, чтобы уехать. Ему хотелось выудить побольше информации у Тори, Лиз и Генри. Но она исчезла вместе с дядей Генри до того, как он смог поговорить с ней по‑настоящему, а потом вообще не появилась за ланчем, пока они с Генри подавали бутерброды и домашние булочки с колбасой. Он хотел пойти и найти ее, принести ей немного еды, но Генри покачал головой и занял его работой на кухне.
Это было несколько часов назад. Теперь изготовление бумажных цепочек с детьми было единственным, что отвлекало его от мыслей о том, где Тори и о чем они с Генри говорили. Иначе он просто рехнется.
Что в ней такого, что заставляло его так отчаянно пытаться ее понять? Раньше он был вполне доволен своей жизнью и никогда не лез в чужую. Так что же изменилось? Джаспер хорошо знал ответ на этот вопрос. Открытие правды о своей семье: отец лгал ему всю свою жизнь, его лучший друг делал то же самое в течение многих лет. Кроме того, он извлек хороший урок из неудачного опыта первой любви. Джаспер понял простую вещь: никто на самом деле не был тем, кем казался. За любым на первый взгляд счастливым и благополучным фасадом могла скрываться огромная ложь. Если люди, которые утверждали, что заботятся о нем и любят его, могли лгать ему в лицо изо дня в день, то сколько еще обманов и лжи могли скрывать люди, которым до него не было дела?
Но до сих пор это откровение только заставляло его держать людей на расстоянии, чтобы их ложь вообще не влияла на него. В бизнесе он научился быть осторожным и осмотрительным, что сослужило ему хорошую службу. Но вот в отношении Тори он не был таким проницательным. Ему хотелось подойти ближе и узнать ее секреты. Может быть, потому, что они застряли здесь и ему нечем больше заняться? Хотя Джаспер никогда не умел скучать. Взять хотя бы игры с детьми в снежки, лепку снеговиков, изготовление бумажных гирлянд, помощь Генри на кухне. Вот сколько у него здесь занятий.
Может быть, это была та ночь, которую они провели вместе перед его бегством в Америку. У него были и другие ночи, и другие женщины, и до и после Тори. Но та ночь оставила в душе глубокий след. И дело не только в сексе, хотя он был чертовски хорош, а ощущение близости. Сначала это был разговор и поцелуи под пьяную лавочку. А затем отчаянный и страстный, восхитительный секс. Но потом… вот тогда‑то все и изменилось. Действие алкоголя закончилось, и воспоминания о бумагах, которые он мельком видел в кабинете отца, снова стали преследовать его. Зная, с чем ему придется столкнуться на следующий день, какой разговор ему предстоит, Джаспер был охвачен безумным чувством беспомощности и беспокойства. И Тори поняла его.
Положив голову ему на плечо, она легонько провела пальцами по его щеке и спросила:
– Тебя что‑то беспокоит? Хочешь поговорить об этом? Или тебя отвлечь от тревожных мыслей?
Только сейчас он понял, что она тогда знала, каково это – испытывать беспокойство или страх, с которыми нельзя совладать. Как это съедает тебя, и ты не можешь остановиться.
– Отвлеки меня, – попросил он тогда, и она послушалась.
Тори говорила целую вечность. Не о своем прошлом, конечно, а о будущем, о том, на что надеялась, чего хотела для себя. Ее тихий и приятный голос успокаивал и убаюкивал. Джаспер задышал ровнее, его мышцы расслабились, он погрузился в ее голос, ощутив спокойствие и безмятежность. Только сейчас, пять лет спустя, Джаспер с удивлением понял, что в ее мечтах тогда его не было. Они провели вместе одну ночь, и Тори вряд ли могла представить себе их будущее счастье. Но ни о ком другом она тоже не говорила. Ни призрачного бойфренда, ни детей, ни семьи вообще.
