* * *
А потом в Хатум пришло известие о гибели Раша, и о том, как армии Сархалиона и Джерры практически поголовно уничтожили друг друга. В живых после этой бойни осталось только около полутора десятков джеррийцев, которые, подобрав своего тяжело раненого хана, направились в своё государство.
История умалчивает о том, как Сахмет воспринял известие о смерти друга. Известно лишь, что ровно через два дня двадцатитысячный отряд султаната на полной скорости двинулся в сторону Джерры.
И напрасно хан Горт, так толком и не оправившийся от своего ранения, забыв про гордость, упал перед Богом Смерти на колени, умоляя пощадить хотя бы каждого десятого ребёнка мужского пола, Сахмет в ответ лишь коротко рубанул своим дымчатым клинком и равнодушно переступил через мёртвое тело несчастного правителя, погубившего свой народ.
В битве с армией Раша погибло практически всё мужское население Джерры, а дети и подростки не смогли оказать обученным воинам султаната абсолютно никакого сопротивления. Солдаты Бога Смерти прошлись по земле ханства огнём и мечом, поголовно вырезая всех жителей мужского пола, невзирая на возраст.
Женщин, которых в Сархалионе, как и в Джерре за людей не считали, не трогали. Зачем? Вскоре у этой земли будут новые хозяева и прекрасные наложницы и рабыни будут им далеко не лишними.
Сам Сахмет равнодушно взирал на то, что творили по его приказу его же воины. Быть может, он и смог бы простить джеррийцам гибель Умаса и сорока тысяч воинов Раша. Но вот гибель самого Раша.... Нет, гибель своего друга, единственного, кто был с ним в чёрные годы изгнания, он простить не мог.
Ханство Джерра прекратила своё существование. Всё её мужское население было вырезано до последнего человека. Женщины были изнасилованы и угнаны в рабство, а столицу ханства Гулук разрушили до основания. По его выжженной пожаром земле провели громадную черту, означавшую, что отныне это место проклято Великими Богами, и селиться здесь запрещено.
В одном ныне покойный Сумэрт оказался прав, все воины Джерры действительно обрели желанную свободу. Навеки.
Глава девятнадцатая. Последняя битва.
Пока Сахмет разбирался с наядами и джеррийцами, на границах Сарты и Санариса разворачивалось поистине эпохальное событие. Битва, равной которой не было, наверное, с самого Краха Времён, ибо практически все расы и народы этого мира участвовали в ней на той или иной стороне.
Оргелу не слишком нравились его новые союзники. Некоторые из них, например те же жжурги, которые всё же сумели отыскать дорогу в Сарту, внушали царю самое настоящее отвращение, но он прекрасно понимал, что в предстоящем сражении ему понадобится любая помощь, и, поэтому, скрепя сердцем, принял кошмарных тварей в своё войско.
Шабрцы и хорхи также были немногим лучше ужасных иномировых пришельцев, и Оргел с ужасом думал о том, чего же ожидать от них после окончания битвы. А вдруг они и вовсе не захотят покидать его земли? А если принимать во внимание тот факт, что Сарта сейчас и так практически обескровлена, то можно сделать вывод о том, что его воины в этом случае вряд ли сумеют дать отпор иноземцам.
Но, стоп! Бог Порядка усилием воли отогнал от себя мрачные мысли. Обо всём этом он подумает после. А пока ещё битва не выиграна, все его размышления должны быть только о ней.
Самхейн тоже заметно нервничал. Предыдущая кампания показала ему, что он далеко не так непобедим и всесилен, как о себе думал, и, теперь Владыка Хаоса напряжённо ожидал, какой сюрприз приготовят ему твари Инфракосмоса на этот раз.
Неожиданно на середину поля вышел могучий сарт и с яростным криком-выдохом метнул своё увесистое копьё в сторону воинов Самхейна. Невероятно, но снаряд достиг цели, насквозь пронзив какого-то мэртисского всадника.
Владыка Хаоса восхищённо присвистнул, вряд ли кому-нибудь из его воинов удастся повторить подобное. Тем временем сарт, метнувший копьё, прокричал сильным, мужественным голосом:
-Моё имя Хиллос! Я сильнейший воин великой Сарты! Я вызываю на поединок любого из ваших бойцов! Если вы не жалкие трусы, то выходите и докажите, что можете биться не только вдесятером на одного!
