— Прекрасный выбор, — Люси кивнула и достала платье, разложив его на кровати. — Скромно и со вкусом.
— Тогда приступим, — добавила решительно и стала с помощью подруги-камеристки стаскивать с себя утренний наряд.
Все три дамы уже сидели за столом, когда я вошла в обеденный зал. И все трое одновременно обернулись на звук моих шагов, а лорд Финч, едва заметив меня, тотчас же поднялся из-за стола и улыбнулся, глядя на меня. Я же окинула гостей взглядом, про себя обозвав их кумушками — именно такое определение, данное им еще Финчем, отчего-то появилось у меня в голове, когда я увидела их почти одинаковые лица. Точнее, лица был разные, а вот их выражение...
— Ваше Высочество! — первой подскочила со своего места полная дама слегка за сорок. — Как вы изменились, как подросли!
— И как похорошели! — это уже произнесла вторая дама, черты лица которой мне были смутно знакомы. Кажется, моя мать принимала ее у нас в замке, но, видимо, не так часто, раз я едва помнила эту женщину.
— Ах, как похожа на мать-покойницу! — добавила первая и направилась ко мне, застывшей в нескольких шагах от стола.
— Такая же красавица и глаза, как у Кэролайн, зеленые, словно изумруды! — снова подхватила вторая, и я уже было подумала, что мне предстоит веселенький обед, когда раздался голос третьей гостьи.
— Перестаньте нести чепуху, — женщина с черными волосами, едва тронутыми сединой, посмотрела на подруг и те как-то разом присмирели, а я заметила, как сэр Генри старательно отводит глаза, пряча улыбку.
Черноволосая поднялась из-за стола, с царственным видом подошла ко мне и обратилась к моему опекуну:
— Что вы застыли, Финч, — голос был резок, — представьте нас принцессе! — и посмотрела мне в глаза пронзительным карим взглядом.
— Ваше Высочество, принцесса Элизабет! — произнес опекун. Стоило отдать ему должное, перед строгим голосом незнакомки он не спасовал. — Позвольте представить вам этих замечательных леди. Баронесса Эмма Чилтон, — первая дама с глубоким декольте и взглядом огромных, не по возрасту детских голубых глаз, присела в книксене. Я поспешно присела в ответ.
— Леди Аделия Фитцджеральд, — мы обменялись любезностями со второй дамой, обладательницей роскошных каштановых волос и раскосых глаз.
— И наконец, леди Лидия Аштон, — черноволосая дама смерила меня пронзительным взглядом и произнесла:
— Не верьте этим сплетницам, Ваше Высочество. Вы не похожи на свою мать, разве что только глаза, — она улыбнулась и удивительным образом похорошела. — Хотя не могу не признать, в детстве вы были на нее похожи, но, видимо, переросли.
— Вы знали мою мать? — спросила я.
— Не так близко, как вы могли подумать, — последовал ответ, и мы все сели за стол.
Лакей подвинул мне стул, и я присела, поглядывая на кумушек. То, что они знали мою семью, было любопытно, а еще показалось, что леди Аштон совсем не испытывала к моей матери дружеские чувства. Я поняла это по тому, каким тоном она говорила, упоминая ее.
Первое время, пока мы ели, все молчали, но я чувствовала на себе взгляды кумушек, которые бесцеремонно и с явным интересом рассматривали меня. А затем самая прыткая из них — баронесса Чилтон — решила начать разговор.
— Я слышала, вы пять лет обучались в пансионе, Ваше Высочество? — спросила она.
— Да, миледи, в «Кавендише», — ответила я.
— О! Как далеко от столицы! — подхватила леди Аделия и тут же добавила. — Зато у этого пансиона хоть и очень, как говорят, строгие правила, но «Кавендиш» по праву считается одним из лучших образовательных заведений для юных леди! — она улыбнулась мне. — Вам нравилось там, дорогая Элизабет?
— Нет, — и это было честно.
— О! — воскликнула леди Эмма.
— Но тогда вы, по всей вероятности, знакомы с леди Эллингтон, что обучалась в «Кавендише».
— Нора? — уточнила я и вспомнила нашу встречу в театре. Ну надо же! Как тесен мир.
— Именно она, — кивнула баронесса.
— Новая фаворитка принца, — хихикнула леди Аделия. — Она является ею вот уже как две недели!
— Для нашего принца это значительный срок! — подхватила Эмма, и следом за ее высказыванием последовал строгий окрик леди Аштон.
