Он точно не создавал впечатление человека, который станет тратить свое время на подобные пустяки. К тому же, я точно знала, что не нравлюсь ему. И он с самой нашей первой встречи дал это понять в полной мере.
— Вам нравится Артур? — спросил он тоже тихо, хотя я догадывалась, что леди Гарвуд уже старательно навострила уши, стараясь подслушать наш разговор. Правда, речь ее собеседника была достаточно громкой, чтобы помешать услышать то, что сказал мне сэр Генри.
— Разве вы имеете право спрашивать меня о подобном? — спросила я, плохо скрывая раздражение. — Это личное и у девушки такое мог бы спросить ее отец, а вы таковым мне не являетесь!
— И слава богу, — ответил мужчина.
В этом я с ним была солидарна. Не приведи боги иметь такого отца!
Что и говорить, он раздражал меня. И с каждым днем еще сильнее. Этот странный человек, мой опекун, кажется, решил перестать игнорировать меня! Право, раньше, когда он делал вид, что я попросту не существую, он мне нравился намного больше. Или это сэр Артур его так вдохновил? Что, если лорд Финч теперь подумывает о том, чтобы устроить наш союз с Бейли?
Я очень жалела, что не знаю о том, что творится в его красивой голове. Затем мой взгляд переместился на Бейли и его собеседницу. Леди Френсис откровенно скучала от беседы с Артуром. И мне показалось, что он нарочно злит ее, только непонятно почему.
— Сэр Генри, — леди Гарвуд не выдержала и, перебив Артура, поднялась с кресла и подошла к нам. — О чем вы это там шепчетесь со своей подопечной? Возможно, нам тоже будет это интересно?
Лорд Финч посмотрел на женщину с улыбкой.
— Пустяки, — ответил он. — Не стоящие вашего внимания пустяки.
Кажется, леди Гарвуд была иного мнения, но спорить не решилась.
— Сэр Артур уже говорил вам о предстоящем бале? — спросила она, обращаясь уже непосредственно ко мне.
— Да, — кивнула я.
— О! — рот женщины округлился. — Вам понравится побывать у Бейли, — произнесла она тихо и как-то странно покосилась на Финча: — Вы ведь тоже так считаете, милорд?
— Несомненно, — кивнул опекун.
— Нашу принцессу давно пора представить обществу. Повсюду ходят слухи о вас, хотя, думаю, время проведенное в пансионе, — она замялась, — как он назывался, напомните мне, пожалуйста!
— Кавердиш, — подсказала спокойно.
— Да, да. Именно. Сэр Генри мне говорил, а я подзабыла, — она лукаво посмотрела на моего опекуна. — Заведение хорошее, но его директриса держится вне светской жизни, насколько я знаю. Так что вы вряд ли теперь в курсе того, что происходило за те пять лет, которые вы провели за учебой!
Это была истинная правда. Кроме сплетен учительниц, которые нам удавалось подслушать за рукоделием, все светские новости проходили мимо.
— Вы хотя бы знаете, кто пришел к власти на смену вашему роду? — спросила леди Гарвуд.
— Родственник моего отца, — это все, что я действительно знала. — Дальний, — порылась в памяти.
С нынешним правителем я встречалась всего однажды, и это было так давно, что я даже не помнила, как он выглядит. С этой семьей мы почти не поддерживали контакт и все мои воспоминания сводились к тому, что у нашего дальнего родственника было двое детей, сын и дочь, что играли с нами в тот короткий период знакомства, пока они гостили всем семейством в нашем родовом имении.
— Да. Большой пробел в знаниях, — произнесла леди Гарвуд, и посмотрела на сэра Генри. — Вы должны его восполнить. Нельзя не знать о том, кто сейчас «правит балом» в нашей стране. И, тем более, не знать в лицо наследного принца.
— Думаю, я познакомлю их на балу, — вмешался в разговор улыбающийся Артур. — Это не такое уж большое упущение, — заявил он и мне показалось, что все они, и Бейли и леди Гарвуд и, конечно же, мой дорогой опекун, что-то не договаривают.
Мне совершенно не было никакого дела до наследного принца и до правителя. В памяти оставался только один король, человек, достойный престола — мой отец. Я всегда знала, что только мой брат сможет занять трон после смерти отца, но увы. Судьба решила иначе. Судьба, или вмешательство извне? Иногда у меня возникали мысли о том, что гибель моей семьи была неслучайна... но я гнала ее прочь, а осадок оставался и это смешанное чувство, что я не ошибаюсь, такое тяжелое и угнетающее, действовало на меня крайне неприятным образом.
