Привычный лабиринт коридоров привел меня к моей спальне, где уже вовсю старалась горничная, разбирая мои вещи и развешивая в шкаф обновки, привезенные из столицы. Вещи, просто каким-то магическим образом, переместились в мою комнату раньше меня. Я не помню, чтобы видела, как чемоданы разгружала прислуга! Впрочем, удивляться здесь было нечему. Наверное, все же, магия.
— Леди Элизабет! — Мария поклонилась, едва я переступила порог.
— Добрый день, — проговорила я и сняла с рук перчатки, а затем и шляпку. Горничная поспешила взять их из моих рук. Она улыбалась, и было заметно, что служанка рада моему возвращению.
— Ваша ванна уже готова! — сказала она.
— Я приму ее с удовольствием! — ответила я.
— Чай принесут позже, — добавила горничная, — я пока помогу вам раздеться! — и ни слова о Люси. Словно ее и не было вовсе.
Я покосилась на пылающий камин.
— Только не здесь, — сказала и шагнула в ванную комнату.
Мария последовала за мной и, спустя несколько минут, я уже лежала в горячей воде, отогреваясь и телом, и душой.
Возвращение в Каслрок меня порадовало. Вот уж не думала, что настолько сильно смогу привыкнуть к этому замку, что даже начну считать его своим домом.
«Он может стать им! — сказало сердце. — Если ты примешь чувства сэра Генри!».
Я хмыкнула в ответ на собственные мысли.
«Он ничего мне еще не говорил определенного о своих чувствах!» — подумала я.
— Леди, вам помочь с купанием? — уточнила Мария.
— Нет, вы пока можете идти, — отпустила горничную. — Если будет такая надобность, я позову вас.
— Тогда я пойду, — она поклонилась, — я еще не закончила разбирать ваши вещи, — и вышла, оставив меня наедине с самой собой.
Я постаралась не думать о том, что произошло со мной в столице, решив забыть все, словно страшный сон. Но из головы не выходило покушение на Финча. Он так и не сказал мне, кто это сделал и каким-то шестым чутьем, я догадывалась о непричастности Эдварда к этому происшествию, понимая, что именно он привлек мое внимание и указал, где искать своего раненого брата. Сколько всего еще оставалось неразгаданным! Сколько интриг и тайн начиная с гибели моей семьи. Я понимала, что сэр Генри намерен поговорить со мной о том, что случилось вчера, и не собиралась отказываться от этого разговора, поскольку хотела попытаться узнать то, что в первую очередь, интересовало меня саму.
Так пролежав в ванной битых полчаса, я наконец позвала Марию, и горничная пришла с теплым полотенцем и халатом в руках.
— Леди Элизабет! — произнесла она и я поняла, что такое обращение моему слуху приятнее, чем высокопарное — Ваше Высочество.
Она помогла мне надеть халат, и мы вернулись в спальню, где, усевшись перед камином, закуталась в тепло, идущее от огня. Если служанка и заметила изменения, произошедшие в моей шевелюре, то тактично промолчала.
— Скоро обед, — проговорила я тихо. Мария как раз заканчивала с моим гардеробом. Она оглянулась на меня, в ожидании дальнейших указаний.
— Я хочу, чтобы ты принесла мне еду сюда, — продолжила я, — мне хотелось бы немного полежать.
— Конечно же, леди Элизабет! — Мария поклонилась и бесшумно выскользнула за двери, оставив меня сидеть перед камином с еще влажными и распущенными волосами.
Огонь привычно вспыхнул, разросся, как огромный, распустившийся бутон невиданного цветка, я догадалась, что произошло.
— Милорд! — сказала я сухо. — Вы не находите это верхом наглости, подсматривать за мной таким образом?
Огонь вздрогнул и принял очертание знакомого лица.
— Мне только что передали, что вы не спуститесь к обеду, — сказало пламя.
Я запахнула потуже халат на груди, надеясь, что ничего лишнего господин опекун не сможет разглядеть и ответила, что просто устала.
— Скажите прямо, — отозвалось пламя, — Генри, вы вели себя как последний болван и я не желаю вас видеть!
От этих слов и голоса, искаженного пламенем, рассмеялась.
— Очень точно подмечено! Я действительно не желаю вас видеть!
— Я так и знал, — пламя вздрогнуло, — но вы же спуститесь на ужин, Элиза? — тон опекуна, словно подчеркнутый треском огня, был каким-то хрипловатым и неживым, но это все равно был Его голос. Голос мужчины, которого я любила.
