Я понимала, что женщины несут всю эту чушь, чтобы отвлечь меня. В огромной гостиной, куда мы пришли, следуя за принцессой Маргарет, находилось множество диванчиков, столики со свечами, в углу стоял рояль, за который тут же села одна из дам. Полилась легкая ненавязчивая музыка. Слуги разлили чай, расставили тарелки с пирожными и фруктами. Дамы разделились. Кто-то сел болтать на диваны, кто-то устроился у камина, но большая часть окружили принцессу Маргарет, и я заметила, что леди Элеонора была среди них. Я же осталась стоять вместе с кумушками. Слуга подал нам чай и, слушая болтовню пожилых подруг, я осматривалась кругом, надеясь, что это чаепитие не затянется надолго, когда увидела, что ко мне, улыбаясь улыбкой голодной тигрицы, направляется леди Гарвуд. Мои кумушки подобрались, приветствуя леди Френсис. Лидия Аштон смерила предсказательницу надменным взглядом.
— Ваше Высочество, — проговорила леди Гарвуд елейным голоском, просто сочившимся медом, — хотела бы выразить свою радость в том, что вы наконец-то вышли в свет. Нам не хватало вас.
«Неужели?» — хотела спросить я, но вместо этого проговорила слова благодарности.
— Вы позволите, если я украду вашу подругу, — усмехнулась леди Гарвуд, обращаясь к кумушкам.
Леди Аштон явно была против, мне же, наоборот, хотелось узнать, что такого собиралась сообщить мне эта женщина. Я была уверена, что тема касалась опекуна, иначе леди Френсис не подошла бы ко мне ни на шаг. А мне было до ужаса любопытно, и я согласно кивнула леди Аштон.
— Но только скорее к нам возвращайтесь, принцесса, — сказала мне Лидия, — без вашего свежего взгляда на наши старушечьи россказни нам будет скучно!
— Непременно! — я улыбнулась леди Аштон и направилась за королевской предсказательницей.
Леди Гарвуд завела меня в один из углов гостиной и пригласила присесть на пустой диванчик. Здесь было почти темно, одинокая свеча слабо освещала этот уединенный уголок, а голоса принцессы и ее свиты едва доносились, что не могло не радовать. Значит, мы могли поговорить спокойно.
Леди Гарвуд не стала ходить вокруг да около и потянулась ко мне.
— Дайте мне свою руку, принцесса Элизабет! — попросила она.
— Нет, — я отрицательно покачала головой, — я не нуждаюсь в ваших предсказаниях, — ответила я сухо.
Френсис усмехнулась.
— Когда принцесса Маргарет спросит вас или меня, чем мы здесь занимались, а она непременно спросит, поскольку уже сейчас наблюдает за нами, мы сможем сказать ей, что вы попросили, чтобы я прочитала ваше будущее, — она посмотрела мне в глаза. — Я не собираюсь делать этого, потому можете спокойно дать мне свою руку. Считайте, что это игра, дабы усыпить бдительность нашей венценосной особы.
Как бы ни хотелось, чтобы эта женщина прикасалась ко мне, но ее аргументы меня убедили. Маргарет могла быть очень настойчива в своем безмерном любопытстве, а отговорка, придуманная Френсис была логичной.
— Хорошо, — сказала я и протянула руку леди Гарвуд. Ее пальцы оказались очень холодными и неприятными. Я вздрогнула от этого прикосновения, но руки не отдернула.
— А теперь говорите то, для чего позвали меня сюда, — почти приказала я.
— В вас сейчас говорит кровь, — ответила леди-предсказательница. — Ваша матушка, покойная королева Кэролайн тоже была резкой женщиной.
— Вы о ней хотели поговорить?
— И о ней тоже, — кивнула Френсис Гарвуд, — но большей частью тема моего разговора будет касаться вашего опекуна, лорда Генри Финча, к которому, как я могла заметить, у вас стали появляться какие-то чувства.
Я не стала ни отрицать, ни подтверждать ее слова и просто молча ждала, что она скажет дальше.
Леди Френсис поняла, что от меня пока ничего не услышит, и продолжила, чуть понизив голос:
— Вы думаете, что будете счастливы с ним? Вы думаете, что он сможет вас полюбить?
Честно говоря, пока о таком я даже не мечтала. Я только на балу поняла суть моей привязанности и интереса к мужчине, которого судьба привязала ко мне, наделив ролью опекуна. Но леди Гарвуд уже говорила дальше.
— Он никогда не полюбит вас, поскольку вас ему навязали!
— Что? — удивилась я.
— Ваша матушка... Этот договор...— леди Гарвуд улыбнулась, заметив, что сумела зацепить меня. — Не подумайте, лорд Финч мне ничего не говорил, мой дар позволил мне все узнать. Все эти годы он жил с ненавистью к вашей матери, которую перенес на вас. Вы же помните его прежнее отношение к вам? Холодность, ненависть... равнодушие? Считаете, что все изменилось?
