Флинт трясся от холода в промокшей одежде и жаловался на боли всуставах. Танис поневоле забеспокоился: он знал о ревматизме старогогнома. Как бы не сбылись опасения Флинта, боявшегося стать им обузой впути... Отозвав кендера в сторонку, Танис негромко сказал ему:
- Насколько я знаю, в одной из твоих сумок есть кое-что, отчего гномсразу пойдет на поправку...
- Конечно, конечно, Танис! - просиял тот. Порылся в одном кошеле,потом в другом и наконец извлек поблескивающую серебряную фляжку: -Бренди! Лучшее бренди Отика.
- И я полагаю, - усмехнулся Танис, - за него навряд ли уплачено...
- Я обязательно заплачу, - обиделся кендер. - В следующий раз.
- Ну да, непременно. - Танис похлопал его по плечу. - Будь добр,поделись с Флинтом! - И тут же предупредил: - Только не очень усердствуй.Согреется - и будет с него.
- Как скажешь. И мы опять пойдем первыми - мы, могучие воины! -засмеялся Тас. Он вприпрыжку направился к гному, а Танис вернулся костальным. Они молча прятали остатки еды, собираясь снова двинуться впуть.
"Всем нам не помешал бы глоток лучшего бренди Отика", - подумалосьТанису. От его внимания не укрылось, что Золотая Луна и Речной Ветер ссамого утра не сказали друг другу ни единого слова. Тень, пролегшая междуними, распространилась на всех. Танис попытался придумать хоть что-нибудь,что облегчило бы их муку, но так и не смог. Оставалось только надеяться,что время исцелит раны...
После привала они еще около часа шли вперед по тропе. Теперь отрядпродвигался быстрее, ибо самое сердце заболоченной чащи было ужепройдено... Но стоило им начать забывать о трясине, как твердая земля безовсякого предупреждения снова оборвалась. Измученные путники опять побреличерез вонючую грязь, с трудом сдерживая тошноту.
Лишь Флинту с Тассельхофом болото было нипочем. Эта достойная параушла далеко вперед, оторвавшись от остальных. Надо ли говорить, что Тасмоментально забыл предостережение Таниса - не увлекаться бренди?.. Винославно согревало кровь, помогая развеять тягостное настроение, так чтокендер и гном знай передавали фляжку друг другу, пока совсем ее неприкончили. Они весело шагали вперед, знай пошучивая на ту тему, чтобудет, повстречай они драконида.
- Уж я обращу его в камень, будьте спокойны! - заявил гном,размахивая воображаемой секирой. - Чпок! И нет у ящерицы хвоста!
- На что спорим, что Рейстлин одним взглядом обратит его в камень? -Тас скорчил мрачную гримасу, пытаясь подражать пронизывающему взору мага.Оба расхохотались во все горло, спохватились, притихли и захихикали,оглядываясь - не слышал ли Танис?
- А Карамон, встретив, драконида, пожалуй, наденет его на вилку - исъест! - сказал Флинт.
Тас согнулся от смеха, вытирая глаза. Флинт басовито вторил ему...как вдруг земля под ногами неожиданно вновь набрякла водой, и Тас едвауспел ухватить гнома: тот чуть не свалился прямо в озерцо болотной воды -озерцо столь широкое, что никакой мост, сплетенный из лиан, не дотянулсябы с одного берега до другого. Зато поперек лежало дерево "железныйкоготь" такой величины, что сразу двое могли бы пройти по нему рядом.
- Вот это я понимаю, мост так мост! - сказал Флинт, отступая на шаг ипытаясь сосредоточить взгляд на бревне. - До чего надоело этаким паукомкарабкаться по всяким там паутинам. Пошли!
- Может, подождем остальных? - предложил Тассельхоф неуверенно. -Танис велел всем держаться вместе...
- Танис? Подумаешь!.. - фыркнул гном. - Еще он нам будет указывать!..
- И правильно, - весело одобрил Тассельхоф и вскочил на поваленноедерево. - Осторожно! - сказал он, слегка поскользнувшись, но тут же обретяравновесие. И быстро пошел вперед, раскинув руки и ступая с носка, точноканатоходец, которого он видел когда-то на летней ярмарке.
Гном вскарабкался на бревно следом за кендером. Его толстые башмакивсе время съезжали. В той части его сознания, куда еще не добрались винныепары, звучал некий голос, напоминавший гному: "В трезвом виде ты нипочемне сделал бы этого, старина!.. А кроме того, - твердил голос, - несчитаешь ли ты, что это изрядная глупость - лезть неизвестно куда, недождавшись остальных?.."
