Каменные стены, величавые храмы, просторные дома и мощеные дворыперед ними - все это оплыло, точно масло в жаркий летний денек. Камни ещекурились, хотя с момента нападения прошло, по-видимому, уже более суток.Как если бы все поселение разом объяло добела раскаленное, испепеляющеепламя... Но кто видел на Кринне огонь, способный расплавить скалу?..
Еще ему помнился какой-то скрип. Услышав этот звук и удивившись ему,Танис с упорством маньяка принялся выяснять, откуда же он идет...единственный звук, раздававшийся в безмолвных руинах мертвого поселения.Танис бежал и бежал на этот скрип, а потом увидел, откуда он доносился. Икричал, призывая остальных, пока они не собрались к нему. И не всталирядом, глядя на остатки расплавленной площади.
Каменные потеки волнами застыли у ее краев. А посередине - средивыжженной травы - высилось грубое подобие виселицы.
Какая-то невероятная сила вогнала в опаленную землю два толстыхстолба, расщепив при этом их основания. В десяти футах над землейвиднелась перекладина. Дерево было изодрано и обуглено, на нем сиделистервятники. Вниз свешивались три железные цепи со звеньями, оплавившимисяот жара. Это они скрипели, раскачиваясь на ветру. На каждой цепи болталсяподвешенный за ноги труп. Трупы не принадлежали человеческим существам.Это были хобгоблины.
А наверху омерзительного сооружения торчал щит, пригвожденный кперекладине куском сломанного клинка. На щите были кое-как накарябаныслова, гласившие на исковерканном Общем:
"Вот что случается с теми, кто, вопреки моему приказу, беретпленников. Убивай - или сам будешь убит!"
И подпись: "Верминаард".
Верминаард?.. Танису это имя ничего не говорило...
И были еще картины. Золотая Луна стоит посреди развалин отцовскогодома, пытаясь сложить воедино разбитую вазу... Собачонка - единственнаяживая тварь во всем селении, свернувшаяся у мертвого тела ребенка...Карамон наклонился погладить собачку, и та сперва сжалась в комочек, потомлизнула руку богатыря... и стала облизывать лицо ребенка, с надеждойпоглядывая на Карамона... Она думала, что человек вот сейчас все поправит,что товарищ ее игр вновь оживет, будет смеяться и бегать... Огромнаяладонь Карамона, нежно гладящая мягкий собачий мех...
Речной Ветер поднимает камень с земли и неизвестно зачем держит его вруках, озирая селение - свое селение, которого не было больше на свете...
Стурм неподвижно стоит перед виселицей, разглядывая щит. Губы рыцарябеззвучно шевелятся, произнося то ли молитву, то ли некий обет...
Скорбные морщины на лице гнома, повидавшего за свою долгую жизньстолько горького и тяжелого. Он нашел кендера тихо плачущим в уголке идолго стоял среди развалин, обнимая Тассельхофа и гладя его по спине...
А Золотая Луна все пыталась отыскать выживших. Она ползала вобугленных руинах, выкрикивала имена и вслушивалась в затихающее эхо, покане охрипла. Наконец Речному Ветру удалось убедить ее в том, что толку небудет. Если даже кто-нибудь и уцелел, все давным-давно бежали отсюда.
Танис стоял посередине поселка, глядя на кучки пыли с лежащими срединих головками стрел: все это были прежде тела драконидов... Потом холоднаярука коснулась его, послышался шепчущий голос мага:
- Танис, надо идти. Здесь мы ничего больше сделать не можем, но мыдолжны поспеть в Кзак Царот. Тогда мы им отомстим.
...И они покинули селение кве-шу. Они шли допоздна; никому нехотелось привала, каждый стремился измучить себя самого до предела, с темчтобы, закрыв наконец глаза, не мучиться страшными сновидениями.
Но спастись от кошмаров так и не удалось...
13. ХМУРЫЙ РАССВЕТ. МОСТЫ ИЗ ЛИАН НАД ЧЕРНОЙ ВОДОЙ
...Когтистые лианы вцепились Танису в горло... Он яростно отбивалсяот них, пока наконец не проснулся и не понял, что это Речной Ветер трясего в темноте.
- Что?.. - спросил Танис, садясь.
- Тебе что-то снилось, - мрачно ответил житель Равнин. - Я решилразбудить тебя, пока на твои крики не подоспело их войско...
- Спасибо, - пробормотал Танис. - Мне стыдно, что я... - он мотнулголовой, стряхивая остатки кошмара. - Далеко еще до рассвета?
