Сады и пустоши: новая книга - страница 124

Почему Иное не годится? Потому что в Ином содержится понятие Этого. По отношению к чему оно Иное? По отношению к Этому. Это и Иное — как две половинки. А нам надо вырваться за пределы этой взаимосвязи. Вот чистое трансцендентное, которое вырвалось, — оно и есть Утверждение. Это можно сделать только через нетождество. Нетождество чему? Нетождество абсолютной ночи молчания, абсолютному негативу, нетождество злу, в котором нет Мысли.

Мне нужна была всеобъемлющая ночь, всеобъемлющая тотальная смерть, которая стала бы негативным образом утверждения, но такого утверждения, к которому нельзя было добавить «плюс икс». Ночь, к которой нельзя было бы добавить тьму. Но можно быть нетождественным этой ночи. Я представлял себе эту ночь как то великое зеркало, в которое трансцендентное смотрит и не видит себя. Это зеркало состоит из чистой негации. Если угодно — из чистого сна. Это сон, который живет втайне внутри Всего.

По-настоящему я ощутил внутренний конфликт по поводу Генона, наверное, в 1972 или 1973 году. Для меня он долгое время оставался арифметикой, я просто считал, что это то, что есть, но не то, что должно быть. Перефразируя Ницше: «Генон — это то, что должно быть преодолено».

Генон констатирует некую безусловную, самодостаточную и абсолютно аннигилирующую любые поползновения к альтернативе данность, которая должна быть преодолена. Некий дух, дух чистого негатива, он ищет преображения из негатива в солнечное перерождение через отрицание этого абсолютного Всё, которое косой Абсолюта все отменяет, все снимает. Дух негатива является тем камнем, на который находит коса Абсолюта, когда проходит по лугу, снимая траву.

С 1973 года у меня сформировалась четкая идея, что человечество — циклическая повторяющая реальность, которая должна быть остановлена. Циклы должны быть остановлены. Хотя тогда для себя это так не формулировал, но я считал, что циклы должны быть остановлены для того, чтобы перейти к новой реальности, альтернативной повторяющимся человечествам.

Позднее для меня это стало как переход от циклов — скажем, от Золотого века, сходящего к затмению и повтору, — к эсхатологическому завершению Ветхого Бытия и началом Нового в авраамическом смысле.

Но в те времена я ещё не мыслил в категориях авраамизма. Я считал, что остановка циклов — это цель эзотерического фашизма.

Цель эзотерического фашизма — это остановка циклов и преображение импульса, который вращает колесо манвантар, когда один импетус идет вверх, другой вниз. Когда раскручиваешь колесо перевернутого велосипеда и потом резко нажимаешь на тормоз, колесо блокируется, и там просто видно, как один вектор идет вверх, а другой вниз. Я видел в остановке циклов необходимость вот этого абсолютного разового свершения.

Для меня с 12 лет существовала интуиция подозрения, что мы живем в некой сверхбытийной реальности, некой тотальной данности без свершений, и она чревата свершением, которое все время ускользает, не может состояться. Главная цель — чтобы раз и навсегда состоялось это свершение.

Я увидел, что христиане пытаются навязать концепцию разового свершения посреди исторического процесса в появлении Христа, раз объявленного ими Богом в бесконечной длительности, уходящей в некое прошлое от творения и в некое будущее к Концу времен, а посредине он является и делит историю пополам, — как христиане любят говорить. Это точка такого боговоплощения, это разовое свершение, после которого история делится на до-спасенных и после-спасенных. До-спасенные соответственно тонут под бременем первородного греха, остальные же могут быть спасены, просто присоединившись и приняв Христа после его воплощения.

Я видел в этой идее некий глубокий иррационализм и неадекватность, потому что такая избирательность по спасению людей, которые случайным образом появились во временной длительности после воплощения Христа, казалась мне несколько произвольной и странной. Тебе повезло родиться после нулевого года нового времени, и тебе очень просто спастись: нужно лишь принять Христа. Формально не остается ничего другого, выбор очень простой: ты просто присоединяешься к этому отряду принявших Христа и идешь дальше.