Бран еще только натягивал шлем, когда издалека донеслись первые завывания вигильских сирен. Горожане, наученные предыдущим опытом терактов и повальных облав, быстренько убирались с улиц, отчего Рим стремительно пустел; когда Бран вырулил на площадь Республики, там почти никого не было, и ветер гонял по брусчатке пустые бумажные стаканчики. Навстречу пикту пронеслась темно-зеленая «Альфа Ромео» с мигалками на крыше, за которой колонной ехали тяжелые патрульные мотоциклы вигилов.
Улицы перекрывали быстрее, чем Бран успевал сориентироваться. Несколько раз он сворачивал буквально за пару секунд до того, как на его пути вырастал заслон муниципальной гвардии или патруль вигилов. Сирены выли все ближе и настойчивее.
А хуже всего, что кроме вигилов по улицам Рима проносились черные фургоны с огромной надписью «Антитеррор» на борту. Преторианцы. А уж им в руки, как советовал Тарла, живым лучше не попадать.
Вылетев прямо на такой фургон, Бран наклонил мотороллер почти параллельно земле, оттолкнулся от бордюра, еле вписался в поворот, но столкновения избежал и юркнул в узкий — еще чуть-чуть, и коленями стены заденешь — переулок.
Переулок закончился древней, будто оплывшей, лестницей.
Мотороллер легко, точно козлик, заскакал по ступеньках, вытряхивая из Брана внутренности. Верный скин-оккл в ножнах под мышкой заколотил по ребрам, и тут Бран, совершенно неожиданно для себя, впервые по-настоящему испугался.
Ему не было страшно, пока он стоял на крыше и ждал кортеж. Не было страшно, когда он выцеливал лимузин и нажимал на спуск. Юноша хранил абсолютное, ледяное спокойствие, пробираясь через проходные дворы к мотороллеру. Веселый азарт погони владел Браном, пока он играл в кошки-мышки с вигилами и преторианцами.
А сейчас, вспомнив о кинжале, Бран похолодел, кровь отхлынула от лица, и руки задрожали.
Любой вигил. Любой патрульный. Любая римская сволочь, остановив Брана, сдаст его преторианцам просто за то, что пиктам в Риме носить оружие запрещено.
И из-за какого-то дурацкого ножика…
Бран остановил мотороллер, снял шлем и глубоко вдохнул морозный воздух. Слипшиеся от пота волосы мокрой шапкой облепили голову, как холодный компресс.
Спокойно, пикт, сказал себе Бран. Спокойно. Это страх из тебя выходит. Бедвир рассказывал, что так бывает. Это надо просто переждать.
Переждать не получилось. На верху лестницы, по которой только что съехал Бран, раздался хищно-веселый гомон, и нарисовалась компания «люпусов» с короткими дубинками в руках. Почуяли кровь, твари!
Бран нахлобучил шлем и рванул мотороллер. Слишком резко рванул, слишком лихо срезал на повороте — и молоденький, еще не успевший отрастить брюхо вигил махнул ему жезлом, приказывая остановиться.
Удирать было некуда, и Бран остановился.
— Права! — пролаял вигил. Глаза у него были жадные и голодные.
Бран протянул ему права — те самые, что сделала Виринея, когда устраивала на должность водителя лимузина. Того самого лимузина, который Бран превратил в груду пылающих обломков полчаса назад.
Бран исправил только имя: теперь его звали Вран, а мало ли пиктов носит это славное имя? А еще, по рекомендации Виринеи (будь ты проклята, сука!), он всегда держал в правах сложенные вчетверо двадцать сестерциев.
Вигил взял права, раскрыл их и пожевал губами. Ну вот и все, обреченно подумал Бран. Сейчас он меня арестует. Я, конечно, попытаюсь его пырнуть и удрать, но «люпусы» меня догонят. А если не «люпусы», то вигилы. Или муниципальная гвардия. Или преторианцы.
Это же машина, подумал пикт с тоской. Весь Рим — огромный механизм. А я — всего лишь песчинка, угодившая между шестеренок. И чего я хотел добиться? Сломать машину, которой столько веков?
— Проезжай! — козырнул вигил, возвращая Брану права уже без денег.
И Бран поехал дальше, на деле убедившись в правоте Тарлы: Рим сгнил. Рим должен умереть. Туда ему и дорога.
И только подъехав к Пьяцца дель Пополо, где его должен был ждать Фидах, и увидев, как толпа «люпусов» избивает Фидаха ногами, а потом, набросив ему на голову мешок и скрутив руки за спиной, заталкивает в фургон без номеров, Бран понял: радоваться рано.
