Библейское изречение: «Многие знания — многие печали», — неполно, и в силу принципа дополнительности (по умолчанию), подразумевает:
Многие знания — многие печали для тех, кто не способен увидеть место узкоспециализированного знания в общем ходе вещей. Но многие знания — многие радости для тех, кто видит и способен понять место узкоспециализированного знания в общем ходе вещей.
Люди, выделившиеся из среды понимающих это, наиболее способные к анализу прошлого и прогнозированию на его основе будущего, были способны реализовать не только сценарии, вероятность которых и так была достаточна велика, но также и сценарии маловероятные. До появления письменности деятельностью такого рода занимались шаманы, волхвы, колдуны. Передавая знания об управлении процессами развития общества в единой системе понятий, не доступной людям с обыденным сознанием, шаманы-знахари в глазах своих соплеменников зачастую выглядели волшебниками. В переводе же на современный язык они просто поддерживали монополию на некое “ноу-хау” — “знаю как”.
С появлением письменности монополия на знание не только не исчезла, но приобрела еще более изощренные формы, поскольку появились дополнительные возможности к совершенствованию единой для этой общности системы стереотипов распознавания явлений и образов внутреннего и внешнего мира. Так формировался “герметизм” — герметичные знания, благодаря которым шаманы-знахари, волхвы обрели возможность поддерживать монополию на знание и, как следствие, монопольно высокую цену на продукт управленческого труда. Но именно “герметизм” послужил основной причиной раскола самой древней управленческой элиты. Та часть, которая стремилась использовать новые знания в узко клановых интересах, утратила чувство Меры, вошла в противоречие с Божьим Промыслом, в результате чего потеряла способность к жизнеречению и превратилась в псевдожречество или по-русски в знахарство, занятое социальной магией.
Другая часть в стремлении подняться до уровня глобальной ответственности осознала, что «Бог не есть бог неустройства, но мира. Так бывает во всех церквях у святых». Однако, при попытке передать толпе знания об управлении, представители этой части столкнулись с непреодолимым препятствием: объективной для толпо-“элитарного” общества нравственностью, которая всегда есть следствие соотношения скоростей информационного обновления на генетическом и внегенетическом уровне. А поскольку истинные знания, т. е. знания полезные всему обществу, а не каким-то его отдельным кланам, группировкам, мафиям, даются по нравственности, то возникло понимание неизбежности прихода времени, когда скорости информационного обновления на генетическом и внегенетическом уровне совпадут. Это время должно было знаменовать переход всего общества в качественно новое информационное состояние с новой, отличающейся от толпо-“элитарной”, нравственностью. Естественно, для возомнивших себя “богоизбранными”, это время новой, человечной нравственности из глубины веков выглядело “Апокалипсисом” и две тысячи лет общество им пугали.
И в поэме впервые в истории в образной и хорошо доступной форме (сказочной) дается противостояние двух частей расколовшегося в своем отношении к Богу и Миру жречества: Черномора и Финна. Об имени “Черномор”, которым Пушкин обозвал псевдожречество или по-русски — «всемирное знахарство» уже сказано выше. Что касается имени “Финн”, то для раскрытия его сущности обратимся к “Мифологическому словарю” 1992 г. издания под редакцией таких авторитетов, как В.М.Макаревич, Е.М.Штаерман, Б.Л.Рифтин: Финн (от ирландского тайное знание”), в ирландской мифо-эпической традиции герой; мудрец и провидец.
Содержательная же сторона процесса противостояния расколовшегося в себе, благодаря герметизму, жречества сводилась к тому, что каждая группа, поднявшаяся в своем понимании на достаточно высокий уровень, анализируя прошлое, предсказывала (отсюда Предиктор — Предсказатель) будущее и, с учетом выявленных между прогнозом и объективной реальностью ошибок корректировала свою деятельность, выбирая из всех возможных, предлагаемых обществом концепций, ту, которая могла обеспечить наибольшую устойчивость развития на как можно более продолжительный период времени.
