– Тридцать тысяч фунтов? – переспросила Джудит, с трудом концентрируя мысли на разговоре. Ей хотелось поцеловать его, погладить его волосы, просунуть руку под рубашку, чтобы ощутить гладкую упругую кожу…
– Да, но он успел все растратить… – Он провел большим пальцем по ее губам.
– О Боже! – Она поцеловала его палец, и его рука тут же начала гладить ее щеку.
– Сначала я хотел солгать тебе, – почти шептал Леандр, – сказать, что нам удалось вернуть эти деньги, но я не хочу, чтобы между нами была ложь… Я собираюсь отложить эту сумму для Бастьена и Роузи. Им совсем не обязательно знать, что эти деньги от меня, а не от их отца… Так будет лучше…
Джудит почувствовала, как к глазам снова подступили слезы.
– О, Леандр, почему они должны благодарить отца, а не тебя за эти деньги?
– Потому что у меня впереди много времени, чтобы завоевать их любовь, – бережно вытер ее слезы Леандр, – а Себастьян уже потерял тебя и их…
Джудит печально покачала головой:
– Нас у него никогда не было. Я не умею петь.
– Что за ерунда?..
Наклонившись, Джудит взяла с пола книгу, нашла злополучный сонет и протянула книгу мужу:
– Смотри! Он пишет про мое ангельское пение. А я не умею петь! И он всегда просил меня замолчать, потому что ему не нравилось мое пение. Все его стихи не обо мне!
Леандр не знал, что делать в этой трагической ситуации.
– Мне очень жаль, Джудит. Ты думаешь, у него была другая женщина?
Она удивленно посмотрела на него:
– Другая женщина? Конечно, нет! Я была лишь предлогом для его стихов о каком-то идеальном существе. В реальной жизни я так и не смогла соответствовать этому идеалу. – Она от души расхохоталась. – Теперь я не должна чувствовать себя виноватой за то, что не любила его!
Внезапно осознав смысл сказанного, она замерла на секунду, а потом вскочила с колен мужа.
– Так ты не любила его? – Леандр медленно поднялся на ноги.
Джудит выпрямилась.
– Ты сказал, что не хочешь, чтобы между нами была ложь? Так вот, я никогда не любила его. Нет, это не совсем так. Первое время я, наверное, все-таки любила его, но это длилось недолго. Когда ты предложил мне стать твоей женой, считая меня скорбящей вдовой, я уже давным-давно не любила Себастьяна. Прости меня, прости… Если ты хочешь, чтобы я ушла…
Он схватил ее в объятия и подхватил на руки, крепко прижимая к груди.
– Ушла? Ни за что и никогда! Я привяжу тебя к мраморной колонне. Значит, у меня есть шанс?
– Поставь меня на пол! Какой еще шанс?
– Шанс завоевать твое сердце, – выдохнул он, медленно опуская ее на пол, но не разжимая объятий. – Джудит, я обнаружил в себе способность любить, и это все из-за тебя…
– Нет…
– Да. Я люблю тебя. Это ужасно. Мне кажется, я умру без тебя. Если тебе это неприятно… я постараюсь не навязываться и не смущать тебя.
Джудит обняла его за шею.
– Любимый, как ты можешь смутить меня?
В его глазах загорелся радостный огонь, и они заблестели от набежавшей слезы.
– Ты можешь полюбить меня?
– Уже люблю, Леандр. Боже мой, сейчас я опять заплачу…
– Не надо! Я не выношу твоих слез. Почему ты плакала, когда я вошел?
– Мне было жаль бедного Себастьяна. Он так много упустил в своей жизни… – Притянув к себе голову Леандра, она поцеловала его и прошептала: – Я боюсь своего счастья…
– Не бойся, если что-нибудь пойдет не так, я все сумею поправить.
И эти слова не были пустым обещанием. Имея любовь Джудит, он мог свернуть горы. Он поцеловал ее – горячо, страстно, прижимаясь к ней всем телом. Джудит ответила, чувствуя его страсть каждым дюймом тела. Колени у нее подогнулись, и она вместе с Леандром медленно опустилась на пол.
Он оказался сверху – приятная тяжесть сделала соприкосновение тел еще плотнее. Потом сверху оказалась она и заглянула в его полные любви и восторга глаза. Его руки ловко справлялись с застежками ее платья, высвобождая тело для жадных поцелуев.
Она расстегнула его жилет, подняла край рубашки и прильнула губами к обнажившемуся животу, пьянея от вкуса и запаха его кожи, покусывая и лаская языком пупок… Боже, что она делает?..
Леандр сбросил с себя жилет и рубашку.
– Господи, Джудит… Мы не должны…
И тут же стал целовать ее обнаженную грудь.
