— Гарри? — прошептала она, словно не отваживаясь произнести мое имя вслух. Я неуверенно улыбнулся, чувствуя легкое смущение, но в следующий момент она качнулась ко мне, и я, протянув руки, подхватил ее в объятья. — Гарри! Гарри, Гарри, Гарри! — повторяла она, прильнув ко мне так плотно, что и волоса нельзя было просунуть между нашими телами (впрочем, я ничего не имел против). Я лишь крепко прижимал ее к себе, прижавшись щекой к ее волосам, и чувствовал, что просто схожу с ума. Все мои страхи и комплексы то скручивали меня с новой силой, сковывая ледяной броней, то вдруг рассыпались мелким крошевом под напором бушевавшего внутри пламени, но лишь для того чтобы в следующее мгновение снова сдавить меня снежным монолитом.
Блейз чуть отодвинулась, чтобы заглянуть мне в лицо, и я, не давая себе времени и возможности передумать, прижался губами к ее губам — как в омут головой. В первый момент она охнула — но всего на мгновение. Я даже не успел как следует испугаться того, что натворил, как ее мягкие полные губы раскрылись мне навстречу, отвечая на поцелуй, и предлагая больше, и я, чувствуя как в груди распускается великолепный огненный цветок, дотла выжигающий страх и неуверенность, поцеловал ее по-настоящему, как не пытался целовать ни Чжоу, ни Джинни. Блейз ответила с такой отзывчивостью, что у меня чуть не снесло крышу. Ее руки поглаживали мои плечи, а я, осмелев, запустил ладонь в пышные локоны у нее на затылке, пропуская их между пальцами и наслаждаясь их мягкой шелковистостью. Я всегда знал, что рассказы про невозможность дышать во время поцелуя — сказки для дурачков, но теперь готов был верить хотя бы в то, что дыхания может не хватить из-за возбуждения. Оно зашкаливало, однако я ни капли, ни мгновения не стыдился этого. Мы дышали каким-то одним, общим дыханием, ни на мгновение не отрывая губ друг от друга. Осторожно и несмело коснувшись ее губ языком, я понял, что она отнюдь не против, и осмелел. Бог ты мой, да в тот момент мне казалось, что мог никогда не останавливаться!
Опомниться нас заставил звон колокола в замке, и шум голосов какого-то из младших курсов, покидавшего одну из теплиц. Понимая, что еще пара минут — и мы окажемся на виду у двадцати пар любопытных глаз, я с сожалением оторвался от манящих губ своей Слизеринской Принцессы. Блейз тяжело дышала, ее щеки покрывал румянец, а зеленые глаза из-под полуприкрытых век смотрели манящие и загадочно. Я еле сдержался, чтобы не послать все к черту и не возобновить поцелуй, однако гомон младшекурсников, покинувших теплицу, слышался уже почти за углом, и это заставило нас обоих опомниться.
— Бежим, — сказала Блейз, потянув меня за руку. Мы помчались по дорожке, и, свернув за угол, побежали к Саду Изгородей, смеясь, как дети. Там, едва добравшись до одной из скамеечек, которые по вечерам оккупировали влюбленные пары, мы швырнули на нее свои сумки, и Блейз, обернувшись, практически упала снова в мои объятия. Ее губы нетерпеливо прижались к моим, и я с удивлением понял, что на сей раз она взяла инициативу на себя. Впрочем, поцелуй от этого был ничуть не менее потрясающий. Сознание куда-то уплывало, и очнулся я нескоро, обнаружив, что каким-то непостижимым образом мы оказались на лавочке, и Блейз обвивает меня руками, откинувшись на высокую спинку, а я, опираясь коленом о сиденье, нависаю над ней, и мои руки свободно гуляют у нее по спине.
— Блейз, — выдохнул я в ее полуоткрытые губы, снова нежно целуя, но уже не позволяя себе увлечься. Блейз, ответив на поцелуй, счастливо улыбнулась, и мягко провела рукой по моим волосам.
— Гарри… — отозвалась она почти шепотом. Я отстранился, и сел рядом с ней, продолжая обнимать девушку за талию и прижимая ее к себе. — Я уж думала, ты никогда этого не сделаешь… — едва слышно проговорила Блейз, чуть краснея и пряча взгляд. Я смутился.
— Прости, я… Я просто стеснялся…
— Стеснялся? Гарри, во имя Мерлина, но ЧЕГО? — Блейз, немного придя в себя, кажется, обрела голос. Я отвел взгляд.
— Ну… мне казалось, я не очень умею целоваться, — выдавил я наконец. — Чжоу, по крайней мере, была не в восторге, а Джинни… Ну, она никогда не говорила об этом, но я думал, что она просто боится меня обидеть.
