Они обе рассмеялась.
— Я бы никогда не подумала, что из всех футболистом будет именно он. — Миссис Бэйлор покачала головой в удивлении. — Просто никогда не знаешь, какими они вырастут. По большей части ты просто молишься, чтобы они стали хорошими людьми.
— Эй, вы двое, — крикнул Деррек, стоя в дверном проходе. Он держал Райана на одном широком плече, а свободной рукой нежно хлопал его по спинке. — Дамы закончили свои закуски и не особо терпеливо ждут решения судей. Если вы не придёте сюда, начнут летать лопаточки.
— Кто будет третьим судьёй? — спросила миссис Бэйлор.
— Не я, — сказал Деррек. — Ни в одной из тех закусок нет шоколада.
— Ты не любишь шоколад, — напомнила ему его мама.
— Теперь люблю.
Джилл посмотрела на Деррека, и впервые за весь день их взгляды встретились и задержались. Секунды казались минутами, пока в доме не разразились крики, смешанные со звоном сковородок и посуды об пол.
Лекси поздоровалась с ними в дверях, появившись из ниоткуда. Она тяжело дышала, и её глаза были большими и круглыми. Говоря своим обычным высоким голосом, она сказала что—то о том, что по дому свободно бегает поросёнок.
К тому времени, как Джилл дошла до кухни, она заметила, что обе сестры Деррека стоят за французскими дверьми и смотрят в дом. Две дамы для безопасности забрались на гранитную тумбочку. Женщина с седеющими волосами была вооружена и опасна, держа перед собой дуршлаг и лопаточку, готовая нападать.
Повсюду была брускетта, цзяоцзы и кусочки сосиски с зелёным луком. Подносы упали, красный и жёлтый соусы запачкали пятнами деревянные шкафчики.
Братья Деррека и его отец играли в баскетбол на крытой площадке, не зная, что происходит в доме. Сэнди и миссис Мёрнэйн исчезли. Фотограф, который брал уроки у Челси, отскочил назад, будто был папарацци, а не фотографировал для кулинарного журнала.
Кулинарный поединок превращался в катастрофу.
— Где твоя мама? — спросила у Лекси Джилл.
— Она догоняет поросёнка.
— Поросёнка? Правда? Ты уверена?
Лекси кивнула, из—за чего запружинили её кудряшки.
— Он говорит "хрю—хрю".
Деррек открыл французские двери и нахмурился, глядя на своих сестёр.
— Что вы двое делаете?
— Прячемся, — сказала Зои.
— От поросёнка?
Рэйчел кивнула.
— Это было самое уродливое существо, которое я только видела. У него клочки белых волос, и он хромает.
Деррек расхохотался. Затем развернулся и посмотрел на беспорядок.
— Это Хэнк сделал?
— Кто такой Хэнк? — спросила миссис Бэйлор, поднимая кусочки брускетты, шариков дыни и бросая всё это в мусорку под раковиной.
— Это пёс, — сказала ей Джилл, чувствуя облегчение, зная, что по дому не бегает свинья. — Пёс был посреди дороги, и его бы точно сбили, если бы Деррек его не спас.
Зои фыркнула.
— Это существо было в доме всю ночь?
— Я оставил ему еды и воды в комнате с бассейном, — сказал Деррек, — но, видимо, он нашёл способ выбраться.
Послышался звук шагов, прежде чем Хэнк появился снова. Деррек снова протянул Райана своей маме, в то время как его сёстры закричали и снова выбежали наружу. У Хэнка во рту были локоны волос. Деррек побежал к двери и схватил пса, когда тот пробегал мимо, останавливая Хэнка от творения ещё большего хаоса.
— Похоже, Хэнк нашёл чей—то парик.
Сэнди и миссис Мёрнэйн вышли из—за угла, когда старший брат Деррека, Коннор, вошёл через входную дверь и присоединился к веселью.
Миссис Мёрнэйн выглядела так, будто только что вернулась с марафона на двадцать миль. Она не только тяжело дышала, но и была лысой как орёл, если не того хуже.
Дерреку, наконец, удалось вырвать парик изо рта Хэнка, и он быстро протянул его бедной женщине.
Капли белого соуса с кусочками падали с воротника блузки Сэнди.
Коннор наклонил голову на бок, рассматривая блузку Сэнди, и даже втянул носом воздух.
— Это сыр бри?
— Собственно говоря, да, — сказала Сэнди. — Что ты здесь делаешь?
— Я слышал, что ты можешь быть здесь, и надеялся, что мы сможем поговорить.
— Я занята.
— Я подожду.
Все переместились на кухню, давая понять, что здесь безопасно от дикого чудовища. Женщина с седеющими волосами, сидевшая на гранитной тумбочке, увидела, что животное поймано. Она быстро бросила дуршлаг и лопаточку, чтобы схватить свою тарелку с закусками, единственными закусками, которые не были испорчены.
