трудах, записках и отчётах научных обществ, губернских и областных
учёных комиссий.
Параллельно накоплению археологического материала к проблеме
формировался корпус письменных, антропологических и лингвистиче-
ских источников.
В.Ф. Миллер провёл комплексное исследование этнографии осетин
и пришёл к выводу о близости осетинских диалектов древнейшим иран-
ским языкам скифов и сарматов, проанализировал эпос о нартах и све-
дения средневековых хронистов Закавказья об аланах [753]. К выводу
об ираноязычии скифов и сарматов пришли и европейские учёные, та-
кие как К. Мюлленхоф, Э. Майер и Ф. Юст [544, С.69]. Накопление и из-
учение антропологического материала почти не велось. Тем не менее,
Д.Н. Анучин, анализируя небольшую краниологическую серию из раско-
пок В.А. Городцова, включил в неё череп из сарматского погребения 3 к.
3 у хут. Черевкова [131]. С.И. Руденко исследовал скелеты из своих раско-
пок у с. Прохоровка [962]. Публикация письменных свидетельств, отно-
сящихся к теме нашего исследования, открылась в 1851 г. изданием свода
китайских источников Н.Я. Бичурина. В 1884–1901 гг. под руководством
и редакцией В.В. Латышева вышли три тома корпуса древних надписей
из Северного Причерноморья [71]. В 1893 г. был опубликован перевод
«Истории Армении» Мовсеса Хоренаци, выполненный Н. Эмином [63].
Далее в 1894–1904 гг. В.В. Латышев выпустил хрестоматию, содержав-
шую выдержки из античных источников, касавшиеся территории нашей
Родины. Перевод сопровождался параллельной публикацией текста
на языке оригинала [38–39]. Ю.А. Кулаковский в 1899 г. проанализировал
карту Европейской Сарматии Клавдия Птолемея [626–627]. Продолжа-
лось издание переводов античных источников. К кон. XIX-нач. XX вв.
отечественные антиковеды располагали переводами на русский язык
сочинений Геродота, Страбона, Аммиана Марцеллина, Иосифа Флавия,
Плиния, Плутарха, Светония, Тацита.
Продолжали выходить работы, основанные только на анализе
письменных источников. Серия исследований была посвящена локали-
зации древнего населения Южнорусских степей. К их числу можно от-
нести работы Ф.К. Бруна, П.О. Бурачкова, П.Н. Кречетова, Ф.Г. Мищенко
17
и А.С. Лаппо-Данилевского [544, С.70]. В.А. Кулаковский исследовал
корпус античных и византийских свидетельств по истории алан [625].
Верный позициям буржуазного объективизма, он в большей степени
констатировал факты, изложенные в источниках, не пытаясь проводить
их внутреннюю критику, что иногда вело к неверному пониманию хода
исторических событий [ср. 196; 625, С.60–64]. Ф.А. Браун, исследуя исто-
рию готов, анализировал этногеографию Северного Причерноморья.
Он попытался определить время существования савроматского объ-
единения и датировать начало сарматского вторжения в степи к западу
от Дона. Была сделана попытка локализации крупнейших сарматских
объединений, упоминающихся в античных источниках. Анализ декрета
в честь Протогена привёл его к выводу о принадлежности к кругу сар-
матских племён сайев, фисаматов и савдаратов. Вместе с тем он отрицал
иранскую принадлежность сирматов, считая их финноязычными. Кри-
тике с его стороны подверглась гипотеза о связи сарматов с этногенезом
славян [544]. М.И. Ростовцев в небольшой работе, посвященной двум
новеллам Полиэна о сарматских «царицах» Амаге и Тиргатао [949], рас-
смотрел степень их достоверности и пришёл к заключению о легендар-
ности обеих героинь. Вместе с тем, он считал, что сведения о них проис-
ходят из компетентного источника второй пол. III – начала II вв. до н.э.
и что на основании этих новелл можно судить о значительной политиче-
ской роли сарматов в жизни Причерноморья эпохи эллинизма. Некото-
рые вопросы истории сарматов были затронуты в работах европейских
и американских ориенталистов. Так А. Гутшмидт в работе по истории
Ирана [1316, S.69] и Ф. Хирт в работе по истории хунну [1318, S.35] соч-
ли возможным отождествить племена яньцай (ан-тсай) и алань-ляо, упо-
мянутые в китайских источниках с сарматским племенем аорсов и ала-
нами античных источников. Эту точку зрения разделяли Й. Маркварт
