Я – Киллиан Парис Бёрко, сын Лукиана Бёрко, последнего императора. Единственный наследник престола, который чуть было не умер от рук местных головорезов.
Не такой участи я себе желал.
– Всё хорошо, – тихонько говорил Эдвард у меня над головой. – Я отвезу тебя домой. У тебя кровь на волосах, Готье. Тебя кто-то ударил?
Я зажмурился, сдерживая слёзы, и прошептал:
– Нет. Я сам. Нечаянно.
– Давай в больницу?
– Не надо. – Я наскоро вытер глаза и решительно проговорил: – Просто отвезите меня домой.
– Хорошо. Садись.
Переступив границу и оказавшись на территории Центрального района, я не испытал ни капли радости. Наоборот, чувствовал себя ещё более униженным. Во мне кипела злость и разочарование – ещё никогда в жизни я не был так зол на себя. Там, в Запретных землях, я оказался помехой, бестолковой обузой для всех.
Я столько времени ныл о том, что не мог сдать экзамены, о том, что робел перед Оливией, о том, что страдал от нехватки внимания отца и брата, а сейчас понял, что настоящие проблемы были по ту сторону границы. Дети, работающие с детства. Преступники, выясняющие отношения. Наркотики, насилие и смерть. Несправедливость, разруха, бессилие перед системой. И всё это совсем рядом, стоило только открыть глаза. Не об этом ли рассказывал так часто Скэриэл?
– Отлежишься, и всё будет как прежде. – Эдвард потрепал меня по плечу.
– Нет.
– Что? – не расслышал он.
– Уже не будет как прежде. – Нахмурившись, я посмотрел на него. Он понимающе кивнул, и мы продолжили путь в тишине.
Именно сейчас, проезжая по знакомым улицам, я осознал, как бесповоротно меняется моя жизнь. Мне предстояло поступить в Академию Святых и Великих, предстать перед Советом старейшин, возможно, переманить их на свою сторону, а если не выйдет, то избавиться от каждого, кто встанет на пути, – всё это ради того, чтобы взойти на престол и изменить ситуацию в стране.
Это государство возродилось на костях моей семьи, но империя будет жить, пока во мне течёт кровь Лукиана Бёрко.
Как только открылась входная дверь, в нос ударил кисловатый запах пота, дешёвого табака и палёного алкоголя.
– Ты отчим Райли? – спросил я у изрядно помятого мужчины, появившегося на пороге. Тёмные мешки под глазами, впалые щёки и глубокие морщины на лбу – выглядел он неприятно, а пах так, что тотчас захотелось отступить на шаг.
– Ну и? – Дыхнув на меня перегаром, он потёр покрытый двухнедельной щетиной подбородок и опёрся плечом о дверной косяк. – А ты из… – Он заторможенно указал на меня пальцем и прищурился, припоминая. – Из этого, ну, как его… Дома какого-то.
Именно такими, скорее всего, и представляли себе чистокровные низших.
– Кто там? – раздался слабый женский голос из глубины квартиры, а следом послышался нестройный звон бутылок.
– Да подожди, – крикнул он в ответ и с хитрой улыбкой спросил меня: – Ещё заплатить хочешь? – Тут он подошёл ближе, и я с нескрываемым отвращением всё же сделал шаг назад. – Ты от Эдварда? Я помню наш уговор: никакого вскрытия и расследования. Но Райли был мне как сын. Я вообще-то всё ещё горюю. Места себе не нахожу.
– Так горюешь, что на похороны не пришёл? – процедил я.
– А, ну да, занят был. – Мужик махнул рукой и огляделся, как если бы нас подслушивали, а затем уточнил: – Так ты из того Дома? Может, ещё подкинешь деньжат? А то как-то быстро вы Райли похоронили…
– Ага, – ответил я, доставая бейсбольную биту, которую держал всё это время за спиной. – Всё верно, я из «Дома Спасения и Поддержки», ты, чёртов ублюдок.
– Чё это? – Низший напрягся и медленно попятился.
Увидев Адама с битой, я подумал о том, что это отличная штука, чтобы выбить дерьмо из парочки людей. Этот сукин сын как раз нуждался в прочистке мозгов.
– Это тебе привет от Райли с того света, – с улыбкой произнёс я, замахнулся и ударил его битой по голове.
Мужчина вскрикнул, упал и схватился за рассечённый лоб. Я сжимал в руках биту, переступая порог. Как только он посмел упомянуть Райли?! Во мне кипела лютая ненависть к этому отморозку. Он продолжал кричать, так что пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не размозжить ему голову, заткнув навсегда. Размазывая по лицу кровавую дорожку, низший выплёвывал ругательства в мой адрес. Я ударил его – на этот раз в живот; он, истошно вопя, согнулся и инстинктивно прикрыл голову рукой. Правый глаз налился кровью, и он, зажмурившись, начал брыкаться, пытаясь ударить меня по ногам.
