Они остановились на привал значительно раньше обычного. День клонился к вечеру. Солнце стремительно исчезало за горизонтом. Всадники спустились вниз по течению реки, где русло сужалось, и отыскали спокойное, укромное место. Первоначальным намерением Райса было сразу перебраться на другой берег реки, но он заметил морщинки усталости на лице Сюзанны и крепко сжатые губы Веса. Полковник Карр чувствовал себя значительно бодрее, чем первоначально предполагал Райс, и если бы он не пил на протяжении последних десяти дней, было бы совсем хорошо. Реддинг невольно восхищался Весом. Райсу было неприятно в этом признаваться, но он сомневался, что смог бы вести себя достойнее, принимая во внимание незаживающую рану и сам факт возвращения в родные края, где тебя все ненавидят. Нужно обладать очень сильным духом, чтобы не сломаться в этих обстоятельствах и с достоинством войти в дом.
Но это были проблемы Карра. Не его. Пусть каждый решает свои проблемы. Он, Райс Реддинг, доведет свое дело до конца и будет свободен. Опять свободен.
Райс в замешательстве наблюдал, как Сюзанна готовит тушку индюка. Ошпарив птицу кипятком, женщина проворно ощипала ее. Сюзанна подняла голову и натолкнулась на оценивающий взгляд Райса.
Она вспыхнула, стыдливо пряча глаза. «Ну, и видок», — подумала Сюзанна: запылившаяся в дороге одежда, грязные, лохматые волосы, руки в крови. Она закусила губу.
— Я привыкла заниматься этим дома.
— Я думал, что у большинство южан есть рабы, — полувопросительно произнес Райс.
— Отец не верил в рабство, поэтому он и Вес поддерживали северян.
Сюзанна взглянула на брата. Он был занят разведением костра и выстругиванием вертела.
— Он сражался вместе с Сэмом Хьюстоном за свободу. Он не мог понять, почему одни люди должны обслуживать других.
— А что думаете вы?
— Я согласна с отцом.
— Но ваш муж был противоположного мнения, не так ли? — Райс не часто спрашивал о Марке.
— В отношении рабства он разделял мнение отца. Они расходились во взглядах на государственное устройство Америки.
— Столкновение идей, — подначил Райс. Сюзанна задумчиво покачала головой.
— Нам всем было непросто.
— Но убеждения превыше всего? — ехидство возвращалось к Реддингу.
— Я затрудняюсь ответить, — печально сказала Сюзанна. — я в том не разбираюсь.
— Зато вы прекрасно разбираетесь в индюках.
Они изменили тему, и Сюзанна с облегчением перевела дух.
— Подозреваю, что я умею делать массу дел. Наш отец разводил скот или, вернее, пытался этим заниматься. Ему хотелось улучшить местную породу коров, и он тратил все что имел, на породистых бычков. Юридическая практика не приносила ему дохода, и мы с Весом привыкли делать все по хозяйству.
— Так вы и научились стрелять?
Сюзанна утвердительно кивнула.
— Этому необходимо научиться, если живешь в Техасе. Вы сами скоро в этому убедитесь.
Наступило тяжелое молчание. Сюзанна поняла, что проговорилась, выразив вслух то, о чем мечтала. Райс резко выпрямился и без дальнейших расспросов бросил:
— Пойду сполоснусь перед ужином.
* * *
Наступили сумерки, когда Сюзанна закончила работу, и Вес насадил индюка. Райс еще не вернулся. Сюзанна не знала, будет ли он с ними ужинать. Но она знала, что он очень чистоплотен. Как и Вес, он купил себе смену белья и часто стирал его сам. Ему не приходило в голову просить женщину сделать это, хотя Сюзанна регулярно стирала одежду себе и Весу. Каждый вечер Райс брился, снимая с лица слой щетины, которая нарастала за день и делала его похожим на бандита.
Сюзанна взглянула на руки, вымазанные в крови и облепленные перьями. Женщина стояла на развилке и гадала, в какую сторону пошел Райс. Сама она решила отправиться в противоположную. Он слишком ясно и последовательно давал ей понять, что не желает встречаться с ней наедине. В конце концов Сюзанна решила пойти влево, где деревья росли гуще. Речка была мелкая и грязная, течение медленное. Сюзанна мечтала о чистом ручье, где она могла бы вымыть голову, выкупаться целиком и почувствовать себя по-настоящему чистой. В ту речку, которую женщина видела перед собой, она даже заходить не решалась, полагая, что смыв с рук кровь, она запачкает их в речной грязи.
