Автор. Да я с вами и не спорю, просто высказываю предположение. Я всё же думаю, что человек должен оставаться человеком, и не гоже ему вступать в состязание с высшими силами. А впрочем, давайте-ка вернёмся к делу.
Трюффель. К делу, к делу… Ну, давайте − к делу. (Усталый и сгорбленный спускается со сцены к своему креслу.)
Автор. Тем более, что теперь недолго остаётся до развязки моей истории. Дальше я как ни силился, а придумать ничего не смог.
Трюффель. Хорошо, хорошо. Показывайте пока, что у вас там получилось, а с тем, что должно быть дальше, и должно ли быть вообще что-нибудь, − с этим мы разберёмся потом. Когда всё будет ясно.
Автор в ответ то ли кивает, то ли кланяется. Наступающая тьма поглощает его.
Лето. Солнечный день. Терраса над уже известною нам речкою. Колонны, украшенные зефирами и амурами, вазы с цветами, мебель − всё очень дорогое, оляповатое и с претензией на утончённый вкус. На террасе − все участники этого космическо-земного спектакля. За исключением Базальтова. А также и Трюффеля, который сидит на своём месте в первом ряду зрительного зала и наблюдает за всем происходящим на сцене… Есть тут, кроме того, и несколько новых лиц. У всех этих дам и господ − занятие одно-единственное: отдых. Кто-то любуется красивым речным пейзажем, кто-то играет в карты, кто-то пьёт чай из самовара… Замечательно преобразился Тришка − он теперь разодет в богатую ливрею и, прислуживая гостям, держит себя с достоинством воистину генеральским. На переднем плане выделяется двое молодых господ. Оба настолько безлики, что различить мы их сможем только так: про одного скажем, что он − номер один, а про другого, что он − номер два.
Господин № 1. Какая злая ирония судьбы! Подумать только: я, полный сил и энергии молодой человек − и должен находиться в зависимости от какого-то вздорного Базальтова, которого угораздило заполучить огромное наследство от какого-то вздорного малороссийского гетмана! И стать богатейшим человеком в мире! Ну почему он? О, небо! Дай ответ!.. Не даёт ответа… Почему не я?! Кто виноват в этой ошибке? И что теперь нужно сделать, чтобы исправить её?
Господин № 2. А ничего не делать! Мир устроен неисправимо глупо. Кругом одни нелепости, и стоит ли удивляться ещё одной?
Господин № 1. Какая несправедливость! Какая жестокая несправедливость!
Господин № 2. А если бы наследство получили бы вы − это бы было справедливо?
Господин № 1. Да! В высшем смысле, в божественном − да!
Господин № 2. Но тогда бы уже кто-нибудь другой был бы в праве воскликнуть: почему не я? В самом деле: ну почему, например, не я? Просто-напросто должен же был кто-нибудь получить это наследство. Вот Базальтов и получил.
Господин № 1. О! Если бы наследство досталось МНЕ, то тогда бы вы так не сказали. Вы бы увидели, КАК бы я распорядился этими денежками!
Господин № 2. Э-э! Пустое, батенька! Всё это вы говорите только потому, что ничего не знаете о МОИХ способностях. Да оно и понятно: вам ли, при вашем-то скудном воображении постичь МЕНЯ!
Господин № 1. Ну, знаете ли!.. Это уже слишком! Я долго терпел ваши выходки!.. Вы забываетесь!..
Между обоими господами назревает явный скандал, но ему не суждено развиться в глубокий катаклизм, ибо на террасе возникает некое движение. Все взгляды обращены в одну сторону. Все встают. Под звуки танцевально-торжественной музыки появляется Базальтов. Он − само великолепие и сияние. Здороваясь с присутствующими то кивком, то жестом, он задумчиво-оперетточно протанцовывает по террасе. Несколько прелестных дам так и увиваются вокруг него. С одною из них Базальтов проплывает в танце несколько метров, но затем легонько отстраняет млеющую от счастья мамзель и, невзирая на изумлённый шёпот: «Вы необыкновенный танцор, господин Базальтов! Вы как будто парите в воздухе!..» он вновь предаётся прерванным размышлениям. Но потом он что-то словно бы вспоминает и останавливается.
Базальтов. Господа! Сегодня знаменательная дата: исполнился ровно год с тех пор, как я стал владельцем состояния, оставленного мне моим дальновидным предком. И вы все можете убедиться: злые предсказания моих недоброжелателей − не сбылись. И не сбудутся! Я никогда не прокучу и не промотаю моих сокровищ! Никогда с их помощью я не делал и не буду делать никаких глупостей, никаких злодеяний! У меня теперь только одна задача: сеять на этой земле разумное, доброе, вечное − всеми имеющимися у меня средствами. Господа! Клянусь вам: я вижу в этом своё величайшее предназначение, ниспосланное мне свыше.
