«Град белокаменный» — это не с Москвы, это — отсюда.
Хорошо Роман Бердов пишет, прям про меня:
«Вдоль по берегу быстрой реченьки
Буйну голову несли плеченьки.
Раззудись плечо, с силы тягостно,
Зная, что почём — жизнь безрадостна.
По течению или против ли
Паруса несли мимо отмели.
Вижу — град большой белокаменный.
Правил я хмельной, неприкаянный.
Правил я хмельной и доправился.
И с пустой сумой я направился
Погулять, попить, от безделия,
Хоть чуть-чуть продлить хмель, веселие.
…
И распятый мне указал перстом,
Убирайся, мол, отыщи свой дом.
И помчался я проулками тёмными
От душ с лицами искажёнными.
Ох, не помню я, как и добежал
И без сил почти в лодку я упал.
Толь под парусом, толь на вёслах ли
Я умчался прочь мимо отмели».
Я б… «умчался прочь». Быстренько и без всяких смущений. Тут и «распятый» придорожным указателем — ни к чему, тут «пальцы в растопырку» — без надобности. Но — нельзя.
Факеншит же уелбантуренный! Как же я сам себя в такую западню загнал?! Ведь всё хотел как лучше… а получилось — как всегда.
«Благими намерениями вымощена дорога в ад». В моём случае — под Манохин кнут.
* * *
И здоровый же городок это Боголюбово! Немногим меньше Владимира. Понятно же: где власть — там и деньги. А народ на денюжку — как мухи на…
Без приключений не обошлось: идя в темноте по реке, мы проскочили столицу. Мда. А что поделаешь? Подсветки нет, звёзды на башнях не сияют, стражники не тормозят. Хрень какая-то тёмная по краю холма чернеет. Пока разглядел да сообразил…
Не, «так жить нельзя», надо мне у себя какой-нибудь… «фарос» уелбантурить. Не в смысле, где первый и он же — последний президент, а по-Александрийски: 120–130 метров высотой. Чтобы вёрст на 50–80 видать было. Чтобы всякие… — мимо не проскакивали.
Причаливая выше города, впёрлись в какие-то кусты. Швербот с поднятыми шверцами и рулём может и на крыльцо въехать. Вода-то высоко стоит. Тут у них… где-то… типа пристани должно быть. Рассветёт — погляжу. А пока скинули сходни на берег и выбрались на луг.
Мокрый тёмный луг. Ночь. Половодье. Чернеет что-то слева. Доброе село? Сунгирево селище? — Пригород какой-то. Ну и ладно. А мы вправо приняли. Так по лугу и потопали. «В общем направлении на…».
* * *
По китайски «Na» — завод, «Huj» — свет. Делегация из России приезжает на завод светотехнических приборов в Сычуани, все мужики немедленно выскакивают из автобуса и бегут фотографироваться к логотипу фирмы.
– Наконец-то! Мы добрались!
– Куда?!
– Туда! Куда нас всех всю жизнь посылали!
На Клязьме — не Китай. Но по моим ощущениям… «Правильным путём идёте, товарищи».
* * *
Хорошо — далеко обходить не пришлось. С луга полезли по дороге в горку и вышли к западным воротам. Другие — северные ворота — с середины напольной стороны. А сами стены — километра в полтора длиной. Для сравнения: у Суздаля деревянные стены — 1.4 км. Есть ещё и восточные — «пристанские». Но мы мимо них в темноте проскочили.
Ворота городские закрыты, но уже светает. У ворот народ толпится, поджидает-разговаривает: когда ж эти сони ленивые — пузень через ремезень чесать перестанут, народ христианский — в город пустят?
– Эй, воротники, люди добрые, а что ж вы честнОму народу воротцы-то не распахиваете?
– Не велено. Пока солнце не взошло — не положено.
Факеншит! Ворота — западные. Поставлены низко — в устье оврага, по которому дорога идёт. А солнце, как известно, встаёт на востоке.
– Эй, дядя, а сколь стоит сгонять вашего младшенького на верхотуру, на башенку? Чтобы глянул малец — взошло уже солнце ясное, аль ещё поспать можно?
– Э… ну…
– Двух ногат хватит? Тебе одну — за слово, другую ему — за ножками шевеление да на восток поглядение.
Пустили. Сделал народу русскому облегчение. И не дорого.
* * *
А городок-то не прост. В середине — два оврага, один — на юго-восток, другой — на юго-запад. По ним, в глубине — улицы идут. Интересно как сделано: в нижних концах оврагов — городская стена и ворота. Ворота зовут «мокрыми». Восточные — «Пристанские» или «Волжские», западные — «Луговые» или «Владимирские».
За «Луговыми» — луг под стенкой возвышенности, на которой стоит город. За лугом — поселение и пристань. За «Пристанскими» — только пристань. В ограниченном береговыми обрывами пространстве. Пока половодье — подойти только с воды. Под стрелы со стен на обрывах. Да и когда вода спадёт — бегать под обрывом по узкому пляжику… Это мы в Янине проходили.
