А поэма у него действительно замечательная, любой поэт обзавидуется, только треску много.
Ходит он по общежитию в косоворотке, в декоративных лапотках, ноги веревками перевиты, все как надо, свой русский парень, славянин. Черные волосы прядками свисают на уши, негустая борода топорщится, взгляд насмешливый, хитроватый… Не так прост… Я думаю, если его из простачка в боярские одежды перенарядить, он запросто Кучковичем станет. А уж когда поэму читает, да так, бывало, разойдется, начнет кулаком потрясать, то уж тут он сам боярин Кучка! Никак не меньше.
Конечно, он выпивает… В великие трезвенники его не запишешь. Но выпивать предпочитает в одиночку, в крайнем случае, с одним или двумя проверенными на вшивость товарищами. И осуждать его за это нельзя, ну не любит он большие компании, шума, а наоборот — любит уединение и доверительную обстановку.
Еще, в отличие от других, человек он набожный, религиозный и не скрывает этого. Носит на груди православной крест. Держит пост. Не ест мяса в эти дни, ходит слегка возбужденный, наверное, в религиозном экстазе, нo вдруг иногда кто-нибудь замечает, что он, однако, пьяненький, да не просто пьяненький, а основательно набрался. Скажет ему:
— Ты что, Валера, нажрался? Ты же пост держишь, постишься?
А он сразу защищаться:
— Кто? Я нажрался?.. — а потом разъяснит по секрету, а то не все знают: — А водку можно, она — растительная пища, из пшеницы… Так что я мяса не ем, пощусь будь здоров, дай Бог каждому так! — и сразу запоет молитву или псалом и уйти поспешит… от греха спрятаться.
А грех, он считал, со всех сторон человека подстерегает, особенно в общежитии. А уж когда пост закончится, он, конечно, и мяса поест, и выпьет, разговеется как надо.
Так и живет, стихи пишет, первый поэт на семинаре у Ошанина. Никому лавры не уступает. Как только кто захочет на первое место вылезть, он его сразу — раз! — и осадит новыми своими стихами, чтоб знал свое место.
Но вот случилась с ним великая беда — выиграл он в лотерею «спринт» легковой автомобиль. Ну, посетила человека удача, повернулась к нему лицом… Казалось бы, радоваться надо. Такое раз в жизни бывает. Но пошла с тех пор жизнь его колесом, закрутилась со всхлипом и свистом.
Года два он пил беспробудно. А что? Здоровье позволяло, денег было немеряно, — он деньгами взял, — на эти деньги тогда можно было купить большой дом в Подмосковье, а в Москве и квартирку сообразить, нo он посчитал иначе: никуда квартиры с домами не денутся — танцуй, пока молодой. Стал шиковать — по ресторанам ходить… Опять же один или с проверенным товарищем. Особенно «Славянский базар» полюбил — знай наших! Мотался каждую неделю в Ленинград, там у него знакомая была — отрада души, и там куролесил.
Приедет, рассказывает: «Был опять в Питере, из кабаков не вылазил, деньги швырял направо и налево, никого не боялся!..» Все вокруг только диву даются: вот как человек на широкую ногу живет! А потом и подскажут ему: «Ты бы, Валера, и нам бутылочку сообразил, мы бы тоже выпили». А он хлопнет себя радостно по карманам и скажет: «Так я деньги-то сегодняшние все просадил! А сберкасса сейчас закрыта, где ж я вам на ночь возьму?»
В общем, проводил время не грустно, талантливо, ну на то он и поэт. Потом дачу снял в Переделкине, рядом с матерыми писательскими волками, чтоб знали, что он тоже не лыком шит.
Скоро от пьянства стал черен… Вот как денежки-то помогли! Но — не сдавался, держал марку, показывал всем, как настоящий поэт должен себя вести, чтоб другие поучились…
А скоро и другое произошло: все денежки-то вышли, скоропостижно скончались, всю легковую машину пропил…
И образовалась страшная рана в душе, и жизнь превратилась в ад… Хоть криком кричи — никуда не докричишься! Постоянно мучился вопросом, казнил себя: «Ай-ай-ай, зачем же так с деньгами-то небережливо поступил, безобразно? А ведь мог и домик себе купить, и квартирку в Москве, не получилось… Ах, дурак, дурак, и здоровье-то не сберег, угробил! Стоило ли тогда машину выигрывать?…» И продолжали лезть в голову проклятые вопросы, особенно с утра, пока не выпьет: «Где деньги, куда делись? Ведь были же… И много было… Странно… Где они? Где?»
