— Вы должны принять во внимание, командор, — очень сдержанно начал Нолан, — крайнюю затруднённость втолковывания каких-то понятий созданиям, которые часами раздумывают над тем, что должно занимать доли секунды.
— Мне известна эта неподатливость, — посочувствовал Лейф. Он внимательно наблюдал за собеседником. — И что вы придумали?
— Я полагаю, — сообщил Нолан, постепенно повышая тон, — что существует одна вещь, которую нужно сказать в пользу ранее происшедших событий. — Его пальцы продолжали подёргиваться. — В конце концов, они уже проснулись.
— Именно поэтому мы и должны были перелетать с места на место, заметил Лейф. — Они не досаждают нам, пока спят мёртвым сном в кроватках.
— Тогда, — просто вспыхнул Нолан, — как же, тысяча чертей, вы хотите, чтобы мы установили с ними контакт?!
— Я уже оставил эту затею. Если вам так хочется продолжать попытки, это ваше дело. Но никто вас не заставляет, — пройдясь взад-вперёд, он говорил уже более мягко. — Я послал длинный сигнал на Землю, объяснив во всех деталях, почему мы против этого. Их ответ должен прийти через несколько дней. А пока что мы никуда отсюда не двинемся, будем собирать всю информацию, какую только сможем, а что не сможем, оставим, как есть.
Совершенно подавленный этим заявлением, Нолан произнёс:
— Мы тут с Хоффом ходили вниз по дороге в дальний посёлок. Они не просто спят, их нельзя разбудить. Их можно тормошить, как кукол, им всё равно. После того, как мы рассказали нашим врачам об этом поголовном каталептическом ступоре, они их осмотрели.
— И что они сказали?
— Они придерживаются мнения, что неспешиты активны только под воздействием солнечного света. Когда солнце прячется, их активность исчезает вместе с ним, — в этом затруднительном для него положении он нахмурился и вдруг с надеждой предложил: — Но если бы вы согласились провести шнур энергопитания наружу и дали бы нам пару ламп солнечного света, мы смогли бы расшевелить их и поработать.
— Не стоит, — ответил Лейф.
— Но почему?
— Нас отзовут домой скорее, чем вы сможете добиться каких-нибудь видимых успехов.
— Но послушайте, сэр, — взмолился Нолан, делая последнее усилие. Все остальные гребут результаты лопатой. Что-то измеряют, подсчитывают и тому подобное. У них есть клопы, орехи, фрукты, растения, деревья, кора, древесина, большие камни, маленькие, образцы грунта, фотографии — всё что угодно, просто голова пухнет. Только специалисты по контакту единственные попросили отнестись благосклонно к их поражению, которое мы потерпели только из-за того, что у нас не было достаточной возможности для работы.
— Ладно, — принял вызов Лейф. — Сейчас самое время для вас троих, чтобы всё точно рассчитать. Ну так скажите мне: сколько, по-вашему, должна длиться такая достаточная возможность?
Нолан совсем растерялся. Шаркнул ногами, покосился на стены, потом занялся изучением своих пальцев.
— Пять лет? — подсказал Лейф.
Тот не ответил.
— Может, десять?
Опять молчание.
— Или двадцать?
— Вы победили, — проворчал Нолан и направился к выходу. На его лице всё ещё было написано страстное желание оживить усопшего.
«Вы победили», — подумал Лейф. Он чувствовал себя, будто его сначала обманули, а потом ещё и показали язык. Победителями были неспешиты. Они обладали грозным оружием, которое заключалось в простом и неотвратимом признании того, что жизнь может быть слишком коротка.
Четыре дня спустя Девятый Сектор передал послание с Земли.
[ «Внеземное пространство. Штаб Обороны командиру боевого корабля „Громовержец“. Возвращайтесь курсом 09, Штаб Сектора Четыре. Оставьте посланца, если найдётся подходящий кандидат. Назначение пожизненное. Ратбоун, Командующий Оперативным Департаментом. Штаб Обороны. Земля.»]
Он назначил совещание в длинном зале в самом центре корабля. Значительная часть времени была потрачена на выслушивание полученной информации, начиная с добытых Уолтерсоном сведений по радиоактивности и заканчивая замечаниями господина Угря о пресмыкающихся креветках. В завершение все единодушно пришли к трём главным выводам.
Планета Вечности намного старше Земли. Возраст её населения сравнительно равен возрасту человеческой расы, расчёты средней продолжительности жизни неспешитов колеблются от восьмисот до тысячи двухсот лет. Несмотря на свою замедленность, неспешиты — разумная, прогрессирующая раса, достигшая уровня развития приблизительно равного тому, на котором находилось человечество за сто лет до первого полёта в космос.
