— Вы можете идти, — спокойно сказал Вилигарк. — Я позову вас, когда возникнет необходимость.
Человечек не посмел противоречить ему, исчез, зашипев, как плевок на солнце.
— Что я должна делать? — спросила Машка растерянно.
— Стой там, — велел Вилигарк. — Никуда не ходи, ни во что не вмешивайся. Будешь меня страховать.
— А если что-то случится? — не отставала Машка, проникнувшись важностью миссии. Кроме того, ну что это за испытание такое, если стоять на месте, не отсвечивать и тщательно прикидываться ветошью? Зачем маг вообще тогда ее взял?
— Ничего неожиданного не случится, — отрезал Вилигарк. — Что бы ни произошло, стой на месте и молчи.
— А вы будете укрощать талиберов? — спросила Машка.
— Конечно, — прдтвердил Вилигарк. — Имей в виду: ты совсем не разбираешься в магии, и потому мне нужно твое полное доверие. Кое-что из того, что я делаю, может показаться тебе странным, но, если ты покажешь себя с лучшей стороны, ты станешь моей первой ученицей за несколько сотен лет.
— Я постараюсь, — серьезно ответила Машка.
Вилигарк поощрительно улыбнулся, потрепал ее по плечу и, сосредоточившись, начал бормотать заклинание, более похожее на неприличные стишки про гнилую апельсинку и ее долгое путешествие по человеческому организму. По крайней мере так показалось Машке. Слово «лепесинка» повторялось раз пять, не меньше, но, возможно, оно обозначало что-то иное. Дурацкие стишки разбудили талиберов. Крылья, увенчанные ножами, затрепетали, послышалось шипение и пощелкивание. Вилигарк закашлялся и отступил на шаг. Потом растерянно посмотрел на Машку, надулся, как рыба-еж, и харкнул в демонов сгустком кислоты. «И как только ему горло не обожгло?» — отрешенно подумала Машка, усилием воли заставив себя не дергаться. Застекольщики зашевелились активнее — видимо, кислота им не понравилась.
— Стой! — громко сказал некромант. — Стой и не шевелись!
А Машка, собственно, и не думала шевелиться. Ей очень хотелось стать ученицей мага. Вилигарк обошел вокруг нее, делая вид, что обматывает ее невидимыми нитями, но ничего особенного она так и не почувствовала. Видимо, представление предназначалось талиберам. После этого он отступил на шаг назад и резво выскользнул за дверь. И тут Машка возмутилась.
— Эй, барабанщика забыли! — истошно завопила она и попыталась последовать за некромантом.
Но дверь не поддавалась ее усилиям. Безуспешно подергав ее, Машка уселась на корточки и посмотрела на уже начавших интересоваться ею талиберов. Один из них взмахнул крыльями и величаво взмыл вверх, чтобы получше ее разглядеть.
— Что-то во всем этом есть крайне подозрительное, — поделилась Машка своими соображениями с окружающим миром.
Мир остался глух к ее словам.
— Хаф-ф, — произнес летун мелодично.
— Нет, я вовсе не хавка, — разочаровала его Машка, стараясь отползти в ближайший темный угол.
— Хаф-фашо, — с трудом поправился талибер. — Что пришла?
— Привели, — сумрачно отозвалась Машка.
— Глупая, — подал голос второй талибер. — Крошка. Нельзя играть.
— Сломаешься, — объяснил первый, все еще висящий в воздухе.
— Сломаюсь, — охотно подтвердила Машка.
— Нельзя есть, невкусно, — фыркнул второй талибер. — Грустно.
— Ну что ж поделаешь? — Машка пожала плечами. — А вот у нас вообще не принято есть тех, с кем играешь.
Оба талибера синхронно заурчали, но вовсе не агрессивно. Похоже, что бардак, устроенный в доме Фера Руара полностью удовлетворил их потребности в разрушении. Теперь они устали и не знали, чем бы заняться еще.
— Малыш, — вдруг вспомнил второй талибер и обеспокоенно шевельнул крыльями. С кончика левого верхнего ножа капнул яд.
— Искать, — согласился первый и недружелюбно посмотрел на Машку, как будто тоже вспомнил, зачем они вообще сюда прибыли.
Разговаривали они явно лучше, чем ее крылатый приятель, — они были старше.
— Люди — гадость, — заявил первый талибер и рывком перебрался поближе к Машке.
Она вздохнула и молчаливо с ним согласилась. Именно сейчас девочка ощущала правоту чудовищного создания. Поведение Вилигарка, бесспорно относившегося к роду человеческому, глубоко огорчило ее. Ну что за банальная похабщина — бросить ее на съедение демонам, а самому сбежать! Как это по-человечески!
