«Докладываю.
20 января.по инициативе А.Н. Куропаткина на основе канцелярии Военно-Учётного комитета ГУГШ Русской Императорской Армии создано Разведочное отделение. В официальной структуре ГШ это отделение отсутствует, для личного состава отделения введено следующее официальное наименование – состоящие в распоряжении Начальника Главного Штаба. Содержание Начальнику Отделения назначено такое же, какое получают начальники прочих отделений, а всего совокупные расходы должны составлять 27600 рублей в год.
Адреса Разведочного Отделения, по крайней мере, за рубежами России, не знает никто – кроме меня, а теперь и Вас, Государь – Таврическая, дом 17.
Приоритетные задачи отделения – охранение военной тайны и обнаружение лиц, выдающих её иностранцам.»
«Молодцы русские! Наконец-то взялись за ум… Барон, а ведь контрразведку – то создавали им… мы?»
«Так точно, Государь… Нередко называют имя Вильгельма Штибера… Он в 1858-1863 годах успешно работал как на Россию, так и на Пруссию… Тогда наши страны были не просто союзниками… когда немцы вошли в Париж, в Петербурге прошла народная манифестация – „Наши победили!“»
«Чёрт меня побери! Ну почему же всё так изменилось?»
«Государь, у русских есть поговорка – Anglitchanka gadit!»
«Доннерветтернохэмальквачундшайзе! Боже, покарай Англию!
Продолжайте доклад.»
«Английским агентом, неким Сиднеем Рейли переданы японскому военному агенту в Париже генералу Акаси свод русских военно-морских сигналов и полный план укреплений Порт-Артура.»
«Откуда же он их взял?»
«Нами проведено расследование, которое установило, что Рейли, официально занимавшийся в Порт-Артуре коммерческой деятельностью, имел частые встречи с китайцем Хо Линьшунем, работавшим под началом главного корабельного инженера Свирского. Этот китаец отлично знал весь порт, укрепления, детальное расположение всех важнейших объектов, и даже имел доступ к картам минных полей! Оба – Рейли и Хо Линьшунь, покинули Порт-Артур до начала бомбардировки – а до этого на расчётный счёт Рейли в Сити-банке дважды поступали крупные суммы из Японии…»
«Каковы подлецы, а? И что дальше?»
«Указанные лица нами в Париже… изъяты, негласно, разумеется… и после допроса мы готовы их передать нашим русским друзьям.»
«И правильно! Надеюсь, что русские англичанина сошлют в Сибирь убирать снег… снега там много, ха-ха… а на что Вы морочите мне голову с этой желтомордой макакой? Сверните ему шею, да и дело с концом!»
Бирка фон Биркенау аккуратно записал указание серебряным (!) карандашиком, свисавшим с генштабовского аксельбанта…
«Далее. Некто Юзеф Пилсудский, подданный Российской Империи, вступил в переговоры с уже упомянутым Акаси. Предлагает организовать силами Польской Партии Социалистов взрыв Транссибирской железной дороги… на деньги английского правительства через Лондон, Нью-Йорк и Сан-Франциско отправляется в Токио.»
«Но ведь это же предательство? Измена своему Государю?»
«Так точно, Ваше Императорское Величество… поэтому нами дано указание… нью-йоркскому Die brьderliche Gesellschaft… встретить указанного полячишку прямо на пирсе. И проводить, с тяжёлым грузом на шее… прямо с пирса.»
«Одобряю. Немецкому Обществу Братьев – моё благоволение. Что нибудь ещё?»
«Так точно, Ваше Императорское Величество… Некто Целлиакус, русский подданный, бывший работник Верховного Суда, бывший заведующий канцелярией Петербургского генерал-губернатора на деньги английского правительства готовит убийства генерал-губернатора Финляндии, прокурора Финского Сената… борется за свободу Финляндии. Для этого передаёт деньги Акаси представителям Боевой Организации Партии Социалистов-революционеров Чайковскому и Росскийской социал-демократической партии Красину… и ещё какому-то русскому Георгию Деканози, из партии „Сакартвело“…»
«Зачем, барон?»
«Ну как, Ваше Императорское Величество… чтобы террор развернуть в Российской Империи…»
«Какая мерзость эта Ваша заливная рыба… это я не Вам, это я супругу свою вспомнил… какая мерзость! Предательство, подлость… я кузену Михелю в 1886 году Орден Чёрного Орла вручал… и что – я допущу, чтобы против ПРУССКОГО риттера такие подлые козни строили? Дайте Вашу папку, барон, я её с собой в Беловежье возьму…»
