Наи пришлось умолкнуть. Она ощущала, что может сорваться. Встав, она поглядела на потолок, чтобы обрести спокойствие.
– Кеплер, почему ты спрашиваешь об этом? Ты ведь обожал своего отца... как мог ты сказать такое...
– Дядя Макс сказал нам, что мистер Накамура тоже родом из Японии. Мы знаем, что он плохой. А Галилей говорит, что, раз папа родом из того же места...
– _Галилей_! – прогромыхала Наи, перепугав своих детей. – Ну-ка сюда. Мальчишка вбежал в комнату и озадаченно посмотрел на мать.
– Что ты там наговорил своему брату об отце?
– А что конкретно ты имеешь в виду? – Галилей пытался изобразить на лице невинность.
– Ты же говорил мне, что папа плохой, потому что родился в Японии, как и мистер Накамура...
– Ну, я не очень хорошо помню папочку. Но я же говорил – может быть...
Наи едва сдержалась, чтобы не шлепнуть Галилея. Она взяла мальчишку за плечи.
– Вот что, молодой человек, – объявила она, – если я услышу от тебя еще хотя бы одно плохое слово о твоем отце...
Наи не сумела докончить фразу. Она не знала, чем ему пригрозить... не знала даже, что сказать дальше. Наи вдруг почувствовала, что ужасно расстроена.
– Садитесь, пожалуйста, – наконец сказала она своим близнецам. – И слушайте очень внимательно. – Наи глубоко вздохнула. – На этой карте изображены все страны, которые есть на планете Земля. Каждая нация состоит из разных людей – плохих и хороших, но в основном это сложная смесь добра и зла. Ни в одной стране нет только хороших людей или плохих. Твой отец вырос в Японии. Мистер Накамура тоже. Я согласна с дядей Максом... мистер Накамура очень злой человек. Но этот факт не имеет ничего общего с тем, что он японец. Ваш отец, мистер Кэндзи Ватанабэ, тоже был японцем, но другого столь хорошего человека трудно отыскать. Жаль, что вы не помните его и никогда не знали, каким он был на самом деле...
Наи на мгновение умолкла.
– Я никогда не забуду вашего отца, – проговорила она негромким голосом, обращаясь едва ли не к самой себе. – До сих пор вижу, как он вечерами возвращался в наш дом в Новом Эдеме. Вы вдвоем обычно кричали ему. «Привет, папуля, привет, папуля», когда он входил в дом. Он целовал меня и брал вас обоих на руки... вел на качели на заднем дворе. Всегда был таким терпеливым и заботливым, каким бы тяжелым ни выдался день...
Голос Наи осекся. Слезы наполняли ее глаза, она ощутила, что начинает дрожать. Наи повернулась лицом к карте.
– На сегодня занятия окончены, – объявила она.
Через полчаса Патрик стоял возле Наи в тупике и смотрел вместе с ней, как близнецы и Никки играют большим мячом.
– Извини, Патрик, – промолвила Наи. – Я не хотела...
– За что тебе извиняться... – ответил молодой человек.
– Тем не менее. Уже не один год назад я обещала себе, что никогда не обнаружу своих чувств перед Кеплером и Галилеем. Они просто не могут понять.
– Они уже все забыли, – проговорил Патрик после недолгого молчания. Посмотри на них. Игра полностью поглотила их.
В этот момент близнецы затеяли очередной спор. Как всегда, Галилей пытался добиться преимущества в игре, вопреки правилам. Никки стояла возле мальчишек, внимательно прислушиваясь к спору.
– Мальчики, мальчики, – окликнула детей Наи. – Прекратите... если вы не можете обойтись без ссор, ступайте в дом.
Через несколько секунд голубой мяч опять заскакал по улице, и все трое детей радостно бросились за ним.
– А ты не хочешь пить? – спросила Наи Патрика.
– Не откажусь... у тебя не осталось того светло-зеленого дынного сока, который Геркулес принес на прошлой неделе? Он действительно вкусный.
– Да, – ответила Наи, наклоняясь к небольшому шкафчику, в котором держала прохладительные напитки. – Кстати, куда пропал Геркулес? Я не видела его несколько дней.
Патрик расхохотался.
– Дядя Ричард не отпускает его, они целыми днями сидят над автоматическим переводчиком. Элли и Арчи тоже каждый день бывают у них. Он поблагодарил Наи за бокал сока.
Наи отпила из своего бокала и направилась в гостиную.
– Я понимаю, что сегодня утром ты хотел утешить Бенджи. Но я остановила тебя потому, что очень хорошо знаю твоего брата... он горд и не нуждается ни в чьей жалости. Сегодня утром Бенджи на каком-то уровне осознал, что даже крохотная Никки, младенец рядом с ним, скоро обгонит его в занятиях. Это открытие потрясло его и вновь напомнило о собственном дефекте.
