жестикулировать подобно обезьяне.
Во сне я понимал, что могу с легкостью разорвать путы, но
предпочел, чтобы мной и дальше манипулировали. Так было проще
и удобнее. Это была выработанная мною же самим модель
поведения — позволять другим людям принимать решения за меня.
Вволю наигравшись, эти люди ушли, а я остался лежать на
полу безжизненной куклой. Пол понемногу превратился в кровать...
и вот уже над головой светит привычная лампа — явный признак
того, что я проснулся.
До чего же странно было спать с открытыми глазами! Вечером
мне с трудом удавалось заснуть, а утром я не всегда понимал, то ли
это сон, то ли явь.
Порой я осознавал, что сплю, поскольку во сне я снова мог
двигаться. Тогда я старался убежать как можно дальше и побыстрее
от этой ужасной больничной палаты. В такие моменты мне
хотелось только одного — никогда не просыпаться. Но день за
днем я просыпался и видел все ту же лампу, черный аппарат для
вентиляции легких и другие приборы, которые не позволяли мне
покинуть этот кошмар наяву.
***
Дверь открылась, и в комнату вошла Вера. В руках у нее была
пластмассовая миска с водой.
— Доброе утро! — сказала она приветливо.
«Доброе утро», — беззвучно ответил я.
— У нас сегодня банный день.
«О нет! Только не это!»
Стянув с меня одеяло, она осторожно сняла больничный халат, в который было закутано мое обнаженное тело. Я едва не сгорел со
стыда от своей беспомощности. Я действительно был словно
марионетка, которую видел во сне: люди могли делать со мной все, что им вздумается.
Но затем я поймал взгляд Веры, и мое негодование улеглось. Я
понял, что она видит перед собой не обнаженного мужчину, а
очередного пациента, который нуждается в ее заботе.
Смочив губку, она принялась омывать мое лицо.
— Смотри-ка, а ты совсем молоденький.
Почему она разговаривает со мной? Знает ли она, что я ее
слышу?
— Вдобавок далеко не урод, — сказала она смущенно, и щеки
ее слегка покраснели. — Надеюсь, ты ничего не понимаешь.
«Я все понимаю!!!»
— Надеюсь, твое сознание давно покинуло это тело.
«Да нет же, нет! Я здесь! Я все вижу и слышу!»
— Если ты все же еще здесь, тебе, наверно, ужасно одиноко.
Вера замолчала. Было видно, что она думает о чем-то своем. По
щеке ее скатилась слезинка.
— Знаешь, я тоже очень одинока. Мой муж умер несколько лет
назад. — Она вытерла глаза рукавом халата. — С тех пор я словно
застыла, меня без конца терзает страх и неуверенность в себе, —
говорила она, протирая мое тело влажной губкой. — Меня словно
парализовало...
«Ты так красива, — подумал я. — И так свободна».
— Жаль, что мне не хватает смелости. Я знаю, что могла бы
жить иначе. Могла бы вернуться в университет или начать
встречаться с кем-то...
Закончив все процедуры, она принялась укутывать меня в
халат. А я вдруг осознал, насколько мне недоставало живого
человеческого общения. Мне хотелось удержать Веру — пусть бы
она и дальше говорила со мной, и неважно о чем.
— Ну вот, мне пора к другим больным. Но я еще вернусь, чтобы поменять тебе капельницу.
«Не уходи! Побудь еще хоть пару минут».
Пригладив мои волосы, она посмотрела на меня с нежностью.
— Наверняка близкие ищут тебя, — мягко заметила она. — Не
сомневаюсь, что скоро вы снова встретитесь, мистер Икс.
Она вышла, и я вновь остался в полном одиночестве.
Мистер Икс — стало быть, врачи не знают, кто я такой. Вера
права — я действительно чувствовал себя очень одиноким...
безымянным и одиноким. И мне некого было винить в этом, кроме
себя!
***
Нет ничего более бесполезного, чем чувство вины, — раздался
голос моего наставника.
Я испытал настоящую радость. Конечно, он здорово раздражал
меня своими поучениями, но беседы с ним были лучшим способом
скоротать время в той тюрьме, в которую превратилось мое тело.
«Я согласен с тобой. Но если я не желаю быть марионеткой
обстоятельств, нужно просто признать, что я сам испортил себе
жизнь».
Жизнь полна противоречий. Мы рождаемся свободными, но
должны прилагать усилия, чтобы сохранить свою свободу. И
прежде всего нам необходимо принять ответственность за нее.
Возьмем, к примеру, тебя: ты жив и в то же время нет. Врачи
считают, что твой мозг мертв, но ты в полном сознании. Вера,
