Семейство и друзья офицера собрали три с половиной тысячи рублей, а граф Воронцов, в ту пору наместник Кавказа, добавил остальное.
На протяжении пяти месяцев, пока длился его плен, офицер видел Шамиля примерно два раза в неделю.
Вот что он рассказал нам об имаме.
Шамилю теперь, должно быть, от пятидесяти шести до пятидесяти восьми лет. Поскольку у мусульман не принято вести записи актов гражданского состояния и они считают свои годы лишь приблизительно, полагаясь на воспоминания о важных событиях своей жизни, Шамиль, как и все другие, сам не знает своего возраста.
На вид ему нельзя дать больше сорока.
Это человек высокого роста, с кротким, спокойным, внушительным лицом, главная особенность которого — застывшая на нем грусть. Тем не менее понятно, что если мускулы этого лица напрягутся, то оно способно приобрести выражение самой мощной энергии. Бледный цвет лица подчеркивает резко обозначенные брови и темносерые, почти черные глаза, которые он по обычаю восточных людей или отдыхающего льва держит полузакрытыми; у него рыжая борода, заботливо приглаженная и позволяющая увидеть ярко-красные губы, а между ними — ровный строй зубов, мелких, белых и острых, как у шакала; его руки, о которых он явно очень заботится, — небольшие и белые; походка у него медленная и степенная. С первого взгляда в нем угадывается человек выдающийся, в нем чувствуется вождь, рожденный повелевать.
Его обычный наряд составляет черкеска из зеленого или белого лезгинского сукна. На голове он носит папаху из белой как снег овчины. Папаха обвита тюрбаном из белого муслина, конец которого свисает сзади. Верх папахи покрыт красным сукном с черной кисточкой. На ногах он носит чулки-ноговицы, плотно облегающие икры; мы вынуждены воспользоваться этим русским словом, поскольку слово «гетры» далеко не полностью передало бы нашу мысль; остальная часть его обуви сделана из красного или желтого сафьяна. В очень холодную погоду он надевает поверх этого наряда суконную шубу ярко-малинового цвета, подбитую черной овчиной.
По пятницам, то есть в дни, когда все торжественно идут в мечеть, он облачается в длинное белое или зеленое платье; остальная часть его наряда остается прежней.
Он с необычайным изяществом сидит верхом на коне и с беспечностью, способной вызвать головокружение у самых решительных людей, преодолевает труднейшие пути. Отправляясь в поход, он вооружается кинжалом, шашкой, двумя заряженными и взведенными пистолетами, а также заряженным и взведенным ружьем.
Двое из мюридов имама следуют по обе стороны от него, и каждый из них имеет при себе два пистолета и ружье, заряженные и взведенные; если одного из этих мюридов убьют, его место занимает новый.
Шамиль отличается чрезвычайно высокой нравственностью и не терпит вокруг себя никаких слабостей. Рассказывают историю, подтверждающую сказанное.
Одна вдова-татарка, которая не имела детей и, следовательно, вольна была сама распоряжаться собой, жила с лезгином, обещавшим на ней жениться. Она забеременела; Шамиль узнал об этом, удостоверился, что такое на самом деле произошло, и велел отрубить голову обоим.
Я видел у князя Барятинского, наместника Кавказа, топор, использовавшийся для этой казни: его захватили во время последнего похода.
Воздержанность Шамиля в еде доходит до невероятности. Всю его пищу составляют пшеничный хлеб, молоко, фрукты, рис, мед и чай. Мясо он ест крайне редко.
У Шамиля три жены. У него была и четвертая жена — мать его старшего сына Джемал-Эддина, но, когда во время осады Ахульго в 1839 году ребенок был захвачен русскими, мать умерла от печали.
Звали ее Фатимат.
Помимо Джемал-Эддина, у имама остались от нее другие дети: второй сын Гази-Мохаммед, которому теперь может быть от двадцати трех до двадцати четырех лет; пятнадцатилетний Мохаммед-Шефи, четырнадцатилетняя Нафисат и, наконец, младшая дочь, двенадцатилетняя Фатимат, названная по имени матери.
Все они стали старше на пять лет, прошедших с того времени, как наш офицер был в Ведене.
Другие его жены — с последней из них он недавно развелся из-за ее бесплодия — это Заидат, Шуанат и Аминат.
