Встали мы одновременно. Дон Хуан какое-то время всматривался в южном направлении, а потом вдруг резко повернулся назад.
– Змея. Настоящая змея, – пробормотал он, указывая на юго-запад. – Смотри! Смотри! – подтолкнул он меня.
Я смотрел со всей внимательностью, на какую только был способен. Мне очень хотелось увидеть то, о чем он говорит, но я ничего не замечал. Вернее, я не замечал ничего такого, чего не было до этого. Передо мной простиралась пустыня, поросшая кустами, которые вроде бы шевелил мягкий ветерок. Они шелестели.
– Оно здесь, – сказал дон Хуан.
И в это мгновение ветер ударил мне в лицо. Казалось, что он и в самом деле начал дуть после того, как мы встали. Это было невероятно, и я решил, что всему этому обязательно должно быть какое-либо вполне логичное объяснение.
Дон Хуан мягко усмехнулся и посоветовал мне не перегружать мозги поисками причины.
– Давай-ка еще раз наломаем веток, – сказал он. – Я очень не люблю так поступать с маленькими растениями, но мы должны тебя остановить.
Он собрал те ветки, которыми мы укрывались, сложил их в кучу и забросал землей. Затем, так же как и в первый раз, мы сорвали по восемь больших раскидистых ветвей. Все это время ветер дул безостановочно.
Я чувствовал, как он треплет волосы у меня над ушами. Дон Хуан прошептал, что после того, как он меня укроет, я должен лежать молча и без малейшего движения. Он очень быстро укрыл меня с ног до головы, потом лег рядом и укрылся сам.
Мы лежали так минут двадцать. За это время произошло совершенно необъяснимое явление: ветер опять стих. Его жесткий непрерывный напор сменился едва заметными вибрациями.
Я затаил дыхание в ожидании сигнала. Вот дон Хуан осторожно отодвинул ветки. Я сделал то же, и мы встали. Над вершиной холма опять нависла неподвижная тишина. Чапараль под нами еле-еле вздрагивал листьями.
Дон Хуан неотрывно смотрел на юг.
– Опять идет! – громко воскликнул он.
Я непроизвольно подпрыгнул от неожиданности, едва не потеряв равновесие, а он громко приказал мне смотреть.
– Но что я должен увидеть? – в отчаянии спросил я.
Он ответил, что оно – чем бы там оно ни было – ветром или чем-то другим – похоже на облако, на вихрь вдалеке над кустами, который подбирается к вершине холма, на которой мы стоим.
Я увидел волну, пробежавшую по кустарнику на некотором расстоянии от нас.
– Вот оно, – сказал дон Хуан, – смотри, как оно нас ищет.
Сразу вслед за его словами мне в лицо в очередной раз ударил устойчивый поток ветра. Но реакция моя теперь была иной – я пришел в ужас. Я не видел того, о чем говорил дон Хуан, однако видел таинственную волну, пробежавшую по поверхности кустарника. Не желая поддаваться страху, я спешно выискивал какое-нибудь приемлемое объяснение. Я уверял себя в том, что в этих местах, должно быть, имеются устойчивые воздушные потоки, и дон Хуан, отлично зная эту местность, не только хорошо в них разбирается, но и умеет рассчитывать их поведение. Поэтому все, что от него требовалось, – это лежать, считать и поджидать, пока ветер прекратится. Поднявшись же на ноги, ему нужно было только дождаться следующего порыва.
Из моих умственных упражнений меня вытряхнул голос дона Хуана. Он говорил, что пора уходить. Я заупрямился, мне хотелось остаться и убедиться в том, что ветер перестанет дуть сам по себе.
– Я ничего не видел, дон Хуан, – сказал я.
– Но нечто необычное ты все же заметил.
– Может, еще раз расскажешь, что я должен был видеть?
– Я уже все тебе рассказал, – ответил он. – Нечто, скрывающееся в потоках ветра. Оно похоже на вихрь, на облако, на туман, на лицо, которое кружит вокруг.
И дон Хуан рукой изобразил горизонтальное и вертикальное движение:
– Оно движется в определенном направлении либо перекатываясь, либо вращаясь, как смерч. Чтобы правильно действовать, охотник должен все это знать.
Я собрался было пошутить по этому поводу, но дон Хуан так упорно и серьезно отстаивал свою точку зрения, что я не посмел. Он бросил на меня короткий взгляд, и я отвел глаза.
– Глупо верить в то, что мир именно таков, каким считаешь его ты, – сказал он. – Этот мир – место, исполненное тайн. Особенно в сумерках.
