Как и средневековые японские воины, современные судебные юристы действуют в соответствии с жесткими нормами, закрепленными в процессуальном законодательстве. Так, принцип состязательности процесса предписывает, чтобы стороны заблаговременно предоставляли суду и оппонентам доказательства и аргументы, на которые они ссылаются, а запрет на злоупотребление процессуальными правами предполагает, что стороны будут добросовестно вести себя в ходе процесса. Аналогичного поведения ждет от сторон суд, имеющий полномочия руководить процессом и наказывать нарушителей за проявление неуважения к нему.
Возможно, речь идет о болезни нашего общества в целом, но, к примеру, проявление неучтивости, а то и откровенного хамства по отношению к оппоненту давно стало обыденностью в отечественных судах. Недалекие люди ошибочно ассоциируют грубость с силой, демонстрируя которую они откровенно попирают правила этикета. При этом часто бывает так, что в обычной жизни проявление грубости этим людям несвойственно, но, переступив порог зала судебных заседаний, они превращаются в воинственных невеж. А между тем профессиональный литигатор должен быть вежлив по отношению не только к судье, но и ко всем участникам разбирательства.
Еще одним проявлением вежливости является пунктуальность. Некоторые могут считать, что привычка делать все вовремя никак не связана с отношением человека к окружающим. Однако на самом деле пунктуальность является выражением уважения к людям. Если юрист опаздывает на встречи и постоянно нарушает дедлайны, он тем самым подрывает доверие к себе со стороны клиентов и коллег.
Ряд этических норм затрагивают сферу внесудебной активности юриста — предписывают ему, как действовать в системе взаимоотношений с клиентами, коллегами и третьими лицами, регламентируют его поведение в социальных сетях, чатах и на иных интернет-площадках для общения. К сожалению, приходится констатировать, что многие юристы не в полной мере владеют навыками корректной коммуникации, а также не знакомы с правилами вежливости и пунктуальности, принятыми в профессиональной деятельности.
Не следует забывать, что репутация каждого профессионала, как строящийся дом, складывается из множества кирпичиков, одним из которых является кирпичик уважения и вежливости по отношению к окружающим. Занятие правом — дело благородное, а значит, неотесанный грубиян вряд ли достигнет успеха на этом поприще.
В силах и возможностях любого человека — знать и хотя бы формально соблюдать правила этикета по отношению к окружающим. Тем же, кто желает достичь большего и готов следовать по Пути воина, нужно понимать, что вежливость без искренности — это лишь проявление лицемерия.
Добродетель пятая:
Искренность
Искренность всегда была верным спутником самурая на его Пути, и это означало, что воин от чистого сердца действует в соответствии с принципами Бусидо. Дух чести и благородства, присущий всем без исключения представителям самурайского сословия, требовал от них верности сказанному слову. Любая, даже самая незначительная, ложь для самурая была равноценна трусости и ложилась на него несмываемым позором. Сокрытие информации и малейшая недомолвка также считались бесчестными поступками. Для настоящего самурая сказанное было равноценно уже сделанному.
Никогда не лги, с кем бы ты ни говорил и как бы мало слов ни произнес. Даже о пустяках следует говорить правду. Если будешь лгать, это войдет в привычку, и люди покинут тебя. Запомни: если остальные начнут сомневаться в твоей честности, ты будешь опозорен на всю жизнь.
Ходзё Нагаудзи (1432–1519). Двадцать одно правило
Самураи не произносили клятвы и не заключали письменные договоры, а верность своему слову доказывали действием. Бытовавшее в средневековой Японии выражение «буси-но ити гон» (в переводе означающее «слово самурая») было гарантом истинности сказанного. Требование к самураю подтвердить достоверность сказанных им слов унижало его достоинство. Человек, осмелившийся на столь дерзкий поступок, мог поплатиться за него жизнью.
Современные юристы часто бывают далеки от подобных вершин благочестия. Главенство принципа состязательности при осуществлении правосудия привело к тому, что ложь в суде воспринимается служителями закона как допустимая уловка. В итоге произошла дискредитация позиции сторон в глазах суда: судьи привыкли, что стороны лгут, и перестали воспринимать их аргументы как правду.
