Терро перехватил мой взгляд. По его лицу скользнул оскал ухмылки.
— Это для слабаков, для тех, кто сдался. Ты как раз из таких! После проверки не забудь подползти и ударить в колокол. И отправишься обратно к своей мамочке! Пусть подотрёт тебе сопельки.
Я сжал кулаки, еле сдерживая себя, чтобы не кинуться вперёд и стереть самодовольную улыбку с его лица кулаками. Остановила неясность ситуации. То, что произошло нечто нестандартное, я не сомневался. Не бывает подобного у обычных игроков. Поэтому хотелось разобраться, какие именно выгоды я получу, если останусь.
— За мной, нужно посмотреть из какого теста, ты сделан, — он прошёл мимо усыпанного песком круга. Чуть в стороне стоял поросший мхом сундук, возле которого остановился наставник. Он откинул крышку и отошёл на метр в сторону, приглашая меня подойти ближе.
— Выбирай оружие и становись в круг.
Я подошёл к открытому сундуку. Чего там только не было: мечи, кинжалы, секиры и совсем уж непонятные орудия, к которым не смог подобрать названия. Я достал пару кинжалов, похожих на те, что висели на поясе у Терро. Взмахнул и отложил в сторону. Не наш выбор. Двуручный топор — сразу нет. Отложил в сторону моргенштерн. Нашёл пару неплохих на вид мечей, провёл пальцем по кромке. Сталь приятно холодила кожу, но сам меч мне не понравился, не лежит в руке. Ощущение, как будто держишь не холодное оружие, а какую-то деревенскую оглоблю.
— Долго, — констатировал Терро.
В его руках возник полуметровый железный прут. Секунда на сближение. Голова и спина взорвались болью. Я упал на землю и выгнулся дугой. Терро ленивой походкой подошёл ближе и нанёс ещё пару сильных ударов. Я с трудом дышал, руки тряслись, желудок норовил вывернуться наизнанку. Попытался встать, но тут же получил ещё один удар.
Сквозь боль в голове пронеслась мысль: «А прут-то непростой».
Кинул взгляд вверх, и действительно, от металлической болванки исходило едва видимое желтоватое свечение.
Терро отступил на пару шагов назад и посмотрел на меня, словно художник, осматривающий свою новую картину. Где бы добавить ещё штришок, не напутал ли с композицией? Только вместо кисточки он использовал дубинку.
— Для первого урока достаточно, — сказал Терро. — Все команды, которые я отдаю, должны выполняться быстро, точно и без раздумий. Ясно?
Я кивнул и кое-как встал. Ноги тряслись, как будто пробежал олимпийскую дистанцию без подготовки. Это что, каждый раз так будет? Попал! Со злостью посмотрел на Терро, он лишь хмыкнул в ответ. Продолжил разбирать ящик с оружием, но никак не мог подобрать нужное. Когда я уже почти смирился с тем, что придётся брать те два меча, попавшихся в начале, нашлось то, что нужно. Два одинаковых, едва уловимо изогнутых клинка. Толщина в три пальца, чёрная, шершавая кожа рукояти и слегка срезанная кромка острия. Пару раз взмахнул. Да, в самый раз.
Шагнул в круг и застыл в двух метрах от учителя.
— Начнём, — сказал Терро, положил прут на землю и достал кинжалы.
Я не успел даже моргнуть, как оказался сначала без клинков, а затем уже лёжа на песке, с приставленными к горлу остриём кинжала. Кисти рук и правую ногу жгло огнём, заставляя меня сильнее стиснуть зубы.
— Ещё не появилось желание ударить в колокол? Нет? Тогда ещё раз, — резко скомандовал Терро.
Я поднялся, но тут же был свален обратно. Теперь болеть стала ещё и спина.
— Встать. Ещё! — голос наставника приобрёл металлические, властные нотки.
Я встал. Принял, как мне показалось, удобную позу, сконцентрировал взгляд на чужих клинках, пытаясь уловить момент начала атаки, при этом в душе надеясь, что смогу оказать хоть какое-то сопротивление. Я уже понял, что Терро двигается с какой-то непостижимой скоростью, и я для него не противник.
И снова я лежал на спине, и вновь в горло упёрлось остриё кинжала. Ощущение такое, что стоит ему надавить, и клинок войдёт в шею, как раскалённый нож входит в подтаявшее масло. Неприятное чувство.
— Ещё, — бросил Терро, от него явно повеяло властностью. Взгляд твёрдый, призванный повелевать. Кидать в горнило схватки сотни и тысячи солдат.
Я поднялся, понимая, что сейчас меня снова уронят. Что и произошло. Я вставал, падал, снова вставал и так множество раз. Неприятный зуд расползался по телу от тех мест, где меня приложили клинком. Я всё так же не мог ничего противопоставить взбесившемуся наставнику. Но стоило мне только упасть, и я, сцепив зубы от нахлынувшей злости, каждый раз вставал.
