Сгорбленная тень на миг исчезла из поля зрения. Нищенка — или тот, кого он принял за нее — наклонилась над одним из спящих. Собирается перерезать горло? В полной темноте, когда нужно сначала нащупать место, в которое можно воткнуть нож таким образом, чтобы жертва не смогла даже мимолетным хрипом встревожить спящих в одном шаге сотоварищей? Внезапно наполнившее комнату тихое шипение заставило рыцаря оцепенеть от ужаса. Не то что человек — ни одна змея на свете не способна издать столь жуткий звук. Что за тварь наведалась к ним в гости?
Разум еще бился в силках обессиливающего страха, когда тело пришло в движение. Лезвие меча, спрятанное в ножнах, описало идеальный полукруг и опустилось на горб неведомого существа. Приложил Ройвис от души: мысли о том, чтобы сберечь шкурку неведомого визитера для последующего допроса испарились в неизвестном направлении. Хотя бы потому, что нормальный человек не способен вот так взять и с пустого места издать подобный звук.
Глухой звук удара, отдача резко лягнула сжавшую рукоять меча ладонь, Лингеду — если это, конечно, была она — впечатало в бревенчатую стену. В предупреждающем крике надобности не возникло — тварь издала оглушительный, нечеловеческий визг. Ройвис одним движением оказался на ногах, рука отбросила в сторону опустевшие ножны. Неважно, что за существо наведалось в гости — неизвестность лучше встречать доброй сталью, отточенной до бритвенной остроты.
Выучка рыцарей не подвела — Леора и Дойвего мгновенно оказались на ногах. Ни очумелых озираний, ни сонных криков «что случилось» — сработал воинский инстинкт. Если над твоим ухом кто-то что-то орет, умное тело само вздернет тебя на ноги, а руки схватят оружие, которое ни один рыцарь в здравом уме и доброй памяти не оставит вне досягаемости. По крайней мере, в походе.
Зашелестели извлекаемые из ножен мечи. Бездна проклятий, хоть бы луна в окошко заглянула, темнотища — хоть глаз выколи! Размытая тень метнулась в сторону Дойвего, однако рыцарь не сплоховал — отшагнул назад, лезвие хлестнуло атакующую бестию по шее. Человека такой удар оставил бы без головы, но вот в человеческом происхождении твари имелись ну очень серьезные сомнения. По крайней мере, отброшенное в очередной раз к стене, существо испытало дискомфорта не больше, чем от удара ножнами. Комнату вновь наполнило разъяренное шипение. В углу, куда отлетела гадина, зажглись два зловещих алых огонька. Глаза, понял Ройвис, почувствовав, как где-то в животе вновь поднимается безудержный животный ужас. И уж точно в этих зенках не отражается брошенный под нужным углом свет.
Ослепительная вспышка заполнила комнату непереносимым солнечным сиянием. Рыцарь еле удержался от того, чтобы зажмуриться — не самое разумное решение в сложившейся ситуации. Под потолком комнатенки словно вспыхнуло маленькое солнце. Сквозь полуопущенные веки — яркий свет оказался для непривычных глаз как бы не хуже непроглядной темноты — Ройвис сумел-таки разглядеть неведомое существо. Это и впрямь была Лингеда. Сгорбленная, тощая нищенка, глаза которой заменили два зловещих алых огонька.
— Не подходите к ней! — Окрик Веты остановил готовую броситься в бой Леору. Сабля воительницы едва заметно подрагивала от кровожадного предвкушения. Судя по отсутствию на шее твари самой незначительной царапины — совершенно бестолкового. Сталь против нее бессильна.
С ладони ровандиссийки сорвалась бирюзовая молния. Злобное шипение сменилось воплем боли, в животе «нищенки» возникла внушительная дырка. При желании, в нее можно было бы просунуть руку, но бестию такой поворот дел, видимо, расстроил куда меньше, чем хотелось бы. Вместо того, чтобы сдохнуть в корчах, тварь бросилась на Ветассию, сочтя ее самой опасной из четверки. Ройвис бросился наперерез, рубанув с плеча по прыгнувшей горбатой фигуре. Как рыцарь и ожидал, сталь не причина существу никакого вреда, словно он сжимал в руках не меч, а обычную дубинку. Тем не менее, отбросить врага обратно к стене ему удалось.
Вторая выпущенная Ветой молния напрочь снесла «Лингеде» голову. Эту рану казавшаяся бессмертной тварь не пережила. Тощее тело кулем свалилось на пол.
