- Не было бы счастья, да несчастье помогло, - весело сказал Свин, бросив взгляд в зеркало заднего вида над лобовым стеклом.
Виктор кивнул.
- Верно, брат. Верно, - он уставился на Артура. - Тебе всё это интересно, мажор? Не думай, я ведь не от скуки тут языком чешу... Мне важно, чтобы ты увидел всю картину в целом. Та девчонка, которую вы с журналюгой убили... Ты хоть помнишь её имя, а?
Артур не помнил и не был уверен, знал ли его когда-нибудь вообще. Глядя с опаской на Виктора, он изобразил на лице виноватое выражение.
- Её звали Тамара! - с гневом выкрикнул Виктор. - Простое имя, не трудно запомнить, верно? Ей тоже не повезло с родаками. Алкаши конченные. Она на вокзале побиралась. Пастух её к себе забрал, а с родаками мы со Свином разобрались, - он сплюнул в открытое окно, вздохнул. - Тамарка... Если честно, терпеть её не мог. Она из тех, у кого дурость в крови, и это ничем уже не исправить. Пастух хороший воспитатель, но и у него не вышло сделать из неё человека. Выросла шалавой, что б её... Но он Тамарку и такую любил.
- И мне она нравилась, - заявил Свин. - Весёлая была и пела хорошо. Помню, как запоёт «Подмосковные вечера»…
- На дорогу смотри! - грубо осёк его Виктор. – Впрочем, ты прав, о покойниках или хорошо, или ничего, - он зыркнул на Артура. - Теперь понимаешь, зачем мы возили тебя к Пастуху? Он хотел посмотреть в глаза убийце своей приёмной дочери. А крест нарисовал, потому что не увидел в твоих тупых глазёнках раскаяния. Хотя... думаю, крест он нарисовал бы в любом случае. Око за око, маменькин сынок. Око за око.
У Артура задрожали руки, к горлу подкатил горький комок.
- Не трясись, - с презрением сказал Виктор. - Убивать мы тебя не собираемся, - он хлопнул Артура ладонью по колену. - Поживёшь ещё, богатенький Буратино.
Свин пискляво рассмеялся.
- Как волка не корми, он всё в лес смотрит.
- Это ты к чему? - поморщился Виктор. - Не по теме ляпнул, братишка. Не по теме. Гляди поворот не пропусти.
- Вы обещали отвезти меня домой, - осмелился произнести Артур. - Вы слово дали.
Сказал и отпрянул к дверце, опасаясь снова получить по губам.
- Опять та же песня. Да отвезём мы тебя домой, - Виктор посмотрел на него, как на вонючего клопа. - Достал уже, - он покачал головой. - Тебе, кстати, не интересно, как выжила вторая девчонка? Вот такое значит раскаяние, да? Эх, мажор, мажор... Если бы тебя действительно мучила совесть, ты первым делом поинтересовался бы тем, что стало с Ритой. Но тебе ведь пофигу, верно я говорю? Хотя нет, ты предпочёл бы, чтобы она тогда погибла, как Тамарка. Нет человека, нет проблем. Когда вы с журналюгой бросили девчонок в реку с моста, то думали, что они обе мертвы. Не в себе вы были, понимаю. Но Ритка была жива. Без сознания, но жива. Её нашли цыганята из нашей деревни на берегу в километре от моста. И это я считаю тоже умыслом свыше. Кто-то наверху точно хотел, чтобы она выжила, и никто меня в этом не переубедит. Есть, есть, мать твою, всё-таки на свете справедливость… В больнице девчонка ни слова не произнесла. Просто не могла, в голове что-то замкнуло. Говорить начала дома, и знаешь, богатый мальчик, она запомнила и ваши рожи, и номер твоего "мерседеса". Девчонка-то оказалась не промах, молодчинка. Пастух убедил Ритку и её близких не обращаться в полицию. Верное решение, такие твари как ты всегда отвертятся.
- Проза жизни, - тяжело вздохнул Свин, сворачивая с просёлочной дороги. - Деньги решают всё.
- Лучше и не скажешь, брат.
Виктор раскашлялся, уткнувшись головой в переднее сиденье.
Дальше ехали молча. Артур вглядывался в окно, но не мог определить местность. В одном он был уверен: везли его явно не домой. Машина подпрыгивала на ухабах, Свин то и дело выворачивал руль, объезжая заросли кустарника и молодую поросль. Через какое-то время, показавшееся Артуру вечностью, фары высветили развалины здания из красного кирпича. Машина остановилась.
- Приехали, - сообщил Виктор.
Свин скорчил комичную рожу и жестяным голосом произнес:
- Станция конечная. Очистные. Всех пассажиров просим покинуть вагоны, - он захохотал, вскинув голову.
